— Сказано настоящим философом! — вскричал Жук-кувыркун, помогая Железному Дровосеку ставить Джека на ноги.
— Как ты себя чувствуешь сейчас? — спросил Тип, наблюдая, как Тыквоголовик осваивает свою новую ногу.
— Столь же крепким, как и обновлённым, — удовлетворённо ответил Джек. — Теперь я готов участвовать в нашем спасении.
— Тогда пора за работу, — деловым тоном заявил Страшила.
Каждый горел желанием сделать хоть что-нибудь, что могло бы избавить их от плена. Друзья разошлись по дворцу в поисках подходящего материала, который пригодился бы для постройки летательного аппарата.
17. Удивительный полёт Гампа
Когда наши герои выбрались на крышу, они притащили с собой странный набор предметов. Никто не имел ясного представления, что требовалось принести. Но каждый что-то приволок.
Жук-кувыркун взял с полки над камином в большом коридоре какую-то странную голову и с великими предосторожностями затащил её на крышу. Украшенная широкими раскидистыми оленьими рогами, голова, однако, походила скорее на лосиную. Только нос у неё был дерзко вздёрнут, борода была как у козла. В целом же вся эта штука напоминала голову мифического существа Гампа.
Жук-кувыркун никак не мог объяснить, почему он выбрал именно эту голову. Разве что тем, что она возбудила его любопытство.
Тип с помощью Козел выбрал среди спальной мебели роскошный диван и тоже доставил его на крышу. Диван был старомодный, с высокими спинками и подлокотниками, и очень тяжёлый. Козлы постарались большую часть веса взять на себя. Но всё равно мальчик весь запыхался, пока они тащили диван на крышу.
Тыквоголовик принёс метлу. Она оказалась первой вещью, попавшейся ему на глаза.
Страшила прибыл с бельевой и канатной верёвками, снятыми во дворе. По дороге наверх Страшила совершенно запутался в верёвках, которые буквально оплели его. Едва он ступил на крышу, как сразу же рухнул вместе со своей ношей.
Страшила рисковал скатиться с крыши и упасть вниз, но Тип успел подхватить его.
Последним пришёл Железный Дровосек. Он срубил во дворе четыре огромных раскидистых листа с огромной пальмы — она была гордостью жителей Изумрудного города.
— Боже мой, дорогой Ник! — воскликнул Страшила, как только заметил, что сделал его друг. — Вы повинны в тягчайшем преступлении, которое когда-либо совершалось в Изумрудном городе. Если мне не изменяет память, того, кто срубит листья с королевской пальмы, должны семь раз казнить и после этого отправить в пожизненное заключение.
— Это неосуществимо сейчас, — ответил Железный Дровосек. — Но угроза подобного наказания может стать ещё одной причиной, почему нам, особенно мне, необходимо исчезнуть отсюда. А теперь давайте-ка посмотрим, что вам удалось найти для моей работы.
Друзья с сомнением осмотрели множество разнообразных вещей, скопившихся на крыше. Наконец Страшила покачал головой и произнес:
— Хорошо, если нашему другу Нику из кучи этого хлама удастся всё же соорудить вещь, которая полетит по воздуху и вызволит нас из беды. Если это случится, я скажу ему, что он ещё более славный механик, чем я подозревал.
Поначалу казалось, что Железный Дровосек не уверен в своих силах. Лишь энергично потерев свой лоб кусочком замши, он приступил к делу.
— Первое, что требуется для любой машины, — сказал он, — это корпус. Он должен быть достаточно большим, чтобы вместить всю нашу компанию. Самая большая вещь, какая у нас есть, — это диван. Его мы и приспособим под корпус. Однако если машина чуть-чуть накренится в полёте, мы соскользнём с дивана и упадём на землю.
— А почему бы не использовать два дивана? — спросил Тип. — Точно такой же диван стоит внизу.
— Очень дельное предложение! — воскликнул Железный Дровосек. — Давайте его сюда.
Типу и лошади с большим трудом удалось доставить на крышу ещё один диван. Когда оба дивана сдвинули вместе, их спинки и подлокотники образовали настоящий защитный вал. Он окружал сиденье со всех сторон.
— Превосходно! — вскричал Страшила. — В этом уютном гнезде можно чувствовать себя совершенно спокойно.
Диваны были крепко привязаны друг к другу верёвками и канатами. Затем Ник Лесоруб привязал к одному из концов ложа оленью голову.
— Она будет указывать, где у этой вещи перёд, — сказал он, очень довольный своей мыслью. — Если подойти серьёзно, «Оленя» можно считать носовым украшением или даже головой вещи. А большущие пальмовые листья, ради которых я семь раз подвергал свою жизнь смертельной опасности, послужат нам крыльями.