Ободренный этой догадкой, он ускорил шаг и уже через четверть часа приблизился к водопаду.
Тут до него дошло, что плащ лучше бы снять. Стоит оступиться и сорваться в реку, как намокшая одежда станет лишь помехой. Поэтому, отстегнув нашейную цепочку, плащ он свернул и упихал в суму.
Карниз тянулся примерно в полутора метрах над кипенью водоворотов. В ширину около метра, причем достаточно плоский, хотя и, понятно, мокрый. Найл вскарабкался на крупный обломок скалы (хорошо, что прочный) и сделал широкий шаг на сам карниз. Тот даже не был скользким. На удивление, и рев водопада был здесь потише: водная стена сама приглушала звук.
За козырьком карниза фонарик высветил трещину в два пальца шириной. И вдруг стало ясно, почему его нет на карте. Как видно, фасад скалы здесь периодически обрушивался и исчезал в бурном потоке, отчего водопад отступал несколько выше по течению. На момент создания карты карниза не существовало, а где-то через полвека его опять снесет течением. При мысли об этом Найл цепко вгляделся в трещину: не раздается ли вширь.
Чтоб сподручней было ступать по козырьку, суму снова пришлось снять и держать на отлете; вот так, впритирку к стене, он и пробирался. Завеса воды с гулким ревом обрушивалась буквально в паре метров от лица. Тем не менее до той стороны Найл добрался без происшествий. Как выяснилось, карниз здесь находится гораздо выше над землей, чем на противоположном берегу. Сбросив перед собой суму, Найл сперва сел на козырек, а затем спрыгнул, страхуясь при этом рукой. Все равно, пентюх, приземлился на четвереньки, да еще и колено ободрал о шершавый известняк.
Чтобы согреться, надо было шагать быстрей; одежда в волосы насквозь промокли от водяной пыли. Поверхность под ногами была сравнительно ровная, так что шум водопада за спиной уже через непродолжительное время стал угасать.
Дорогой луч фонарика исправно чертил по скальной стене в тщетных поисках хода, который уводил бы от реки. Отдельные впадины и неглубокие пещеры были не в счет; признаки ответвления из главного тоннеля по-прежнему не проявлялись.
Шум водопада сошел почти на нет, когда луч фонарика наткнулся на перевернутую лодку. Найл, ободренный признаком цивилизации, взялся осматривать находку. Нос весь разворочен: судя по всему, она на скорости влетела в скалу. Гладкий сероватый материал лодки совершенно не выдавал ее возраста. Лишь приподняв и заглянув внутрь, Найл увидел на дне кусок полуистлевшей веревки.
По соседству лежала лодчонка поменьше. Но и у нее На поверку обнаружилась пробоина в днище.
Он посветил на остальные лодки, что лежали в десятке метров — две из них опять же с пробоинами. А вот третья цела, и можно догадаться почему. Рядом валялась расколотая надвое глыба. Кто-то намеренно выводил плавсредства из строя, пробивая дыры глыбиной. Но та в итоге раскололась сама, и занятие пришлось прекратить.
Неповрежденную лодку Найл перевернул надлежащим образом. Примотанная к носу веревка совсем сгнила; лодка, не исключено, пролежала здесь несколько десятилетий, а то и столетий кряду. Хотя плашка сиденья оказалась в хорошем состоянии. Были даже весла в уключинах, из такого же серого жесткого материала.
По соседству, в небольшом углублении, он различил окаменелые остатки углей. Видимо, в свое время люди устраивали в этом тоннеле стоянку. И понятно, что разбивать лагерь в таком труднодоступном и потаенном месте их вынуждала только необходимость прятаться от пауков.
Кто они были и зачем пытались раскурочить лодки? Причина ясна: они опасались погони. А уходили от нее опять-таки по воде.
Подземная галерея в этом месте была шире и выше. Найл двигался по самой кромке берега до того места, где камень сходил в воду мелкими уступами. Сняв сандалии, Найл пошел вниз. Холодом ожгло так, что заныли ступни. Он осторожно, шаг за шагом, углубился примерно по колено и посветил в середину потока. Река ровно несла ледяные воды, неодолимая в своем течении.
Если по ней сплавлялись во внешний мир люди прошлого, что мешает проделать то же самое и ему?
Единственной альтернативой было бы повернуть вспять и возвратиться в город пауков.
Прежде чем принять решение, надо убедиться, что иного пути нет. Если, пустившись все же по опасной стремнине, он проворонит выход из тоннеля, прибиться к берегу получится уже едва ли.