Выбрать главу

Гулена всегда говорила Джимми: «Когда мне грустно, свист прогоняет грусть». Джимми свистел так замечательно, что грусть замечательно убегала от Гулены.

По дороге на почту Гулена нашла золотистый замшевый притягуч. Он лежал прямо посреди тротуара. Гулена так и не узнала, как и почему он туда попал, и некому ей было сказать об этом.

«Вот удача», – воскликнула она и быстро схватила притягуч.

Потом она отправилась домой, приделала к нему тоненькую цепочку и повесила его себе на шею.

Она не знала и никто ей не сказал, что золотистый замшевый притягуч отличается от простого, обыкновенного, тем, что в нем есть сила. А если что-то имеет над тобой силу, тут уж ничего не поделаешь.

Так вот получилось, что Гулена Глазкинс носила на тоненькой цепочке вокруг шеи золотистый замшевый притягуч, не зная, что он обладает силой, а сила меж тем уже действовала.

«Ты по уши влюбишься в первого же мужчину, в чьей фамилии будет буква „ш“, – неслышно скомандовал золотистый замшевый притягуч.

Потому-то Гулена Глазкинс остановилась посреди почты, а потом снова вернулась к окошку спросить сидящего там клерка, уверен ли он, что для нее нет писем. Клерка звали Сайлас Бушель. Шесть, недель они с Гуленой Глазкинс встречались и ходили на танцы, на прогулки, пикники и пирушки.

Все это время действовала сила золотистого замшевого притягуча. Он висел на тоненькой цепочке вокруг шеи и действовал. Вот он приказал: «Сейчас ты встретишь мужчину, в чьей фамилии две буквы „ш“, все бросишь и по уши в него влюбишься».

Она встретила директора школы, его звали Фриц Ашенбуш. Гулена стрельнула глазками, заулыбалась, и они шесть недель встречались и ходили на танцы, на прогулки, пикники и пирушки.

«Почему ты встречаешься с ним?» – спросили ее родные.

«Это действует сила, – ответила Гулена. – Что я могу поделать – это сила».

«У него одна нога короче другой – как ты можешь встречаться с ним?» – снова спросили они.

А она ответила только: «Это сила».

Золотистый замшевый притягуч на тоненькой цепочке действовал, конечно, все время. Теперь он сказал: «Если ты встретишь мужчину, в чьей фамилии три буквы „ш“, ты по уши в него влюбишься».

Однажды вечером на концерте под открытым небом она увидела Джеймса Шушудуша. Тут уж ничего не могло помочь. Она стрельнула глазками, заулыбалась, и шесть недель они встречались и ходили на концерты, танцы, прогулки, пикники и пирушки.

«Почему ты встречаешься с ним? Он всему предпочитает дешевое музыкальное хлебово», – спросили ее родные, а она ответила: «Это сила – тут ничего не поделаешь».

Однажды она склонилась над цистерной с дождевой водой и слушала эхо, отдающееся в ее деревянных стенках, а золотистый замшевый притягуч соскользнул с тонкой цепочки и упал в дождевую воду.

«Ушло мое счастье», – сказала Гулена. Она вернулась домой и взялась за телефон. Сначала она позвонила Джеймсу Шушудушу и сказала, что не может сегодня с ним встретиться. Потом она позвонила Джимми Кузнечику, альпинисту и верхолазу.

«Приходи – мне грустно и хочется, чтобы ты высвистал прочь мою тоску», – вот что услышал в телефонной трубке Джимми Кузнечик.

Итак, будь осторожен, если найдешь золотистый замшевый притягуч. В нем сила. Он заставит тебя по уши влюбиться в первого встречного, у которого в имени есть буква «ш». А если это будет другой притягуч с другой силой, может случиться что-нибудь еще более неожиданное.

Ясон Пьянчужка был чистильщиком цистерн. Волосы у него были зеленовато-желтые. Когда он вычерпывал из цистерн грязь и тину, его всегда можно было разглядеть в темноте по зеленовато-желтому свету, исходящему от его волос.

Иногда ковши грязи опрокидывались, тина летела ему на голову и заляпывала зеленовато-желтые волосы, и тогда разглядеть его в темноте цистерны становилось гораздо труднее.

Однажды Ясон Пьянчужка пришел к дому Глазкинсов и постучал в дверь.

«Верно я понял, – сказал он, обращаясь к миссис Глазкинс, матери Гулены Глазкинс. – правильно я понимаю, что вы посылали за мной, чтобы я вычистил цистерну, стоящую на заднем дворе?»

«Ты все понял совершенно правильно, – ответила миссис Глазкинс, – мы ждем тебя с нетерпением, как первых весенних цветов, траля-ляля-ля».

«Ну, я пошел работать – чистить цистерну, траля-ляля-ля, – сказал Ясон миссис Глазкинс. – Вот какой я молодец, траля-ляля-ля», – пропел он, запустив ловкие пальцы в светящуюся ярким светом зеленовато-желтую шевелюру.

Он принялся чистить цистерну. Гулена Глазкинс вышла на задний двор и заглянула туда, в цистерне было темно. Казалось, в ней нет ничего, кроме тьмы. Вдруг она заметила что-то зеленовато-желтое и стала присматриваться. Скоро она разглядела, что это волосы Ясона Пьянчужки. Она поняла, что он за работой и чистит цистерну. Она пропела «траля-ляля-ля», вернулась домой и сказала матери, что Ясон за работой.

Наконец Ясон Пьянчужка вычерпал последний ковш грязи и тины и стал разглядывать дно цистерны. Там что-то светилось. Он разгреб пальцами остатки грязи и взял то, что светилось.

Это был золотистый замшевый притягуч, который Гулена неделей раньше уронила с золотой цепочки, когда заглянула в цистерну посмотреть, не видать ли чего. Это был как раз тот самый золотистый замшевый притягуч, сверкавший и сиявший как само счастье.

«Вот удача», – сказал Ясон Пьянчужка, вытирая пальцы о зеленовато-желтые волосы. Потом он положил золотистый замшевый притягуч в жилетный карман и снова произнес: «Вот удача».

Вечером, в шесть с минутами, Ясон Пьянчужка переступил порог своего дома и поздоровался с женой и детьми. А они в ответ как рассмеются, да таким преобидным смехом.

«Что такого смешного?» – спросил он.

«Да ты сам», – ответили они и снова рассмеялись, да как преобидно.

Что же их так рассмешило? Да то, что на нем теперь была кукурузная шляпа, кукурузные рукавицы и кукурузные башмаки. Он-то не знал, что золотистый замшевый притягуч обладает силой и все время действует. Он не знал, что притягуч скомандовал из жилетного кармана: «В твоем имени буква „я“ и за счастье и удовольствие иметь в имени букву „я“ пусть будут у тебя кукурузная шляпа, кукурузные рукавицы и кукурузные башмаки».

На следующий день он надел другую шляпу, другие рукавицы и другие башмаки. Как только он их надел, они тоже стали кукурузными.

Он перепробовал все шляпы, рукавицы и башмаки, но стоило ему их надеть, как они тут же становились кукурузными. Тогда он отправился в лавку и купил новую шляпу, новые рукавицы и новые башмаки, но только он их надел, как и они стали кукурузными.

Тогда он решил отправиться на работу, чтобы чистить цистерны в кукурузной шляпе, кукурузных рукавицах и кукурузных башмаках.

Когда он показался на улице, жители Крем-Торт-тауна пришли в восторг от этого зрелища. Его кукурузная шляпа, кукурузные рукавицы и кукурузные башмаки видны были за пять кварталов.

Когда он влезал в цистерну, в нее с восторгом заглядывали дети, чтобы посмотреть на него за работой. Пока грязь и тина не заляпывала шляпу и рукавицы, он был весь как на ладони – сверкающая кукуруза заливала светом всю цистерну.

Иногда, конечно, черная тина и черная-пречерная грязь пачкали белую кукурузу, и тогда по дороге домой Ясон Пьянчужка выглядел уже не так блестяще.

То-то смеху было Ясону Пьянчужке в ту зиму.

«Преступление, форменное преступление, – говорил он сам себе. – Я не могу теперь даже побыть наедине со своими мыслями. Стоит мне показаться на улице, как все начинают на меня глазеть.

Если мне навстречу идет похоронная процессия, при виде моей кукурузной шляпы начинают смеяться даже носильщики. Если я встречаю свадьбу, меня посыпают рисом, как будто я – жених и невеста одновременно.