–
Долларовыми миллионерами является более миллиона жителей Индии.
-8-
19.00 IST (UTC+5.30) 06/10/18
Итак, в октябре 2014 года всё оказалось проще, чем я думал. Первый же госпиталь в Пном Пне, в который я обратился, взял меня на работу! Владельцем был кхмер, господин Соха Вути, а заправлял всем Жан Банашак – поляк, учившийся в Советском Союзе в Харьковском мединституте. Его вообще-то звали «Ян», но мужик почему-то стеснялся своих славянских корней. К тому же, он прекрасно владел французским – выучил его в мединституте от каких-то алжирцев, своих соседей по комнате. По специальности Жан был, как я уже писал, ЛОРом, причём, очень квалифицированным.
Русским он тоже владел очень хорошо, как родным – на нём мы с ним и разговаривали. Чуть хуже – английским. Попал Банашак в госпиталь по личному знакомству с Сохой – тот учился вместе с ним в Харькове и они дружили ещё со студенческих времён. Соха, поучившись и пожив в СССР, не доверял кхмерам, стараясь брать на работу если не бывших советских врачей, то хотя бы европейцев, поэтому полностью вручил госпиталь Жану, практически не вмешиваясь в его распоряжения.
Жан тогда с любопытством меня принял и выслушал, посмотрел мои документы, сразу не ответил ни положительно, ни отрицательно – мол, ну, не знаю… походите ещё по другим госпиталям, подумайте. Понятно – нет рекомендаций… по бумажкам, допустим, я не букашка – а на деле? Пока не проверишь, верить нельзя! Разумеется, никуда я ходить не стал, а приехал в Ах Куонг снова и снова. Возьмут – там видно будет, не возьмут – вот тогда и поеду в другие госпитали…
Наконец, Жан «перетёр» с Сохой и уступил – меня взяли! У них в штате был постоянный онколог д-р Вульф (немец), непостоянные хирург д-р Ариди (итальянец) и кардиолог д-р Шарипов (узбек) – все мужчины. Остальные были кхмерами – анестезиолог д-р Чанда, рентгенолог д-р Дара, инфекционист д-р Дина, нефролог д-р Сованди (тоже мужчины), педиатр д-р Ниари и гинеколог д-р Ватана (женщины). Был сперва у них русский анестезиолог, даже владел проводниковой анестезией (ему бы он проводить наркоз у Джерри Хэкмена), но тот, мигом ошалев от тропического климата и безграничной свободы, немедленно впал в запой и был уволен. Травматолога вот никогда не было, хотя в своё время Соха закупил «матчасть» для операций и ортопедические кровати. Всё это простаивало уже несколько лет, постепенно портясь в жарком и влажном климате, хотя на 4 этаже был отлично оборудованный оперблок из 3 операционных. В одной оперировал Жан, другая предназначалась для хирургов и гинекологов. А третью отдали мне.
Условия были такие – $2000 в месяц независимо от нагрузки, плюс 10 процентов бонус, если я за месяц заработаю для госпиталя больше 50 тысяч долларов. Имелось в виду, что эта сумма покроет все расходы – зарплату коллегам-смежникам, медсёстрам, расходники, лекарства, воду и электричество. Плюс, на развитие госпиталя и интерес Сохе.
В России у меня на ставку в поликлинике с ночными дежурствами в больнице еле набегало ₽40 000 в Подмосковье, причём, за 27 лет работы я никогда не мог понять, за что именно мне платят – за «часы» или за сделанную работу, и почему платят так мало? С «левыми», конечно, выходило ₽ тысяч эдак до 80, но я никогда не мог брать «левые» без внутреннего негодования – почему я должен делать это потихоньку (хоть и делясь с коллегами и медсёстрами), а не в открытую?! И почему брать именнно столько, сколько дадут, а не столько, сколько я посчитаю справедливым?! Ответов на эти вопросы не было, понятное дело, да и некому их было задавать – поймают со «взяткой», посадят, вот и все ответы.
Здесь же всё это было официально, открыто и прозрачно, за конкретно сделанную работу. Бумаг мы с Жаном никаких не подписывали – состоялся устный договор, условия которого можно было менять по согласию сторон и разорвать в любой момент даже без предварительного уведомления.
К бонусам относилось и то, что Соха поселит меня на вилле и не будет ничего брать за проживание, газ, электричество и воду. А так же оплатит мне бизнес-визу ($280 в год).
Американские доллары, наряду с кхмерскими риэлями, были официальным платёжным средством в Королевстве. В них мне и платили зарплату. По курсу октября 2014 года $2000 было равно ₽80 000, а потом ₽120 000 и даже больше. А местный риэль шёл 4100:1 доллар.
$2000 для Камбоджи были очень большими деньгами – как я уже писал, алкоголь тут (причём, оригинальный, намного более качественный, чем в России, стоил в 4 раза дешевле), а другие продукты были ничуть не дороже (в основном, дешевле), но намного качественнее. Если брать с рынка, то вообще копейки. Плюс, имелась масса продуктов, которые в России вообще не продаются, например, тропические фрукты, свежие (свежевыловленные) рыба, креветки, моллюски, устрицы…