Лучшего места посидеть с девушкой трудно было представить.
Но! Выбор биверажей удручал – да, кофе 50 сортов и способов приготовления, да, спрайты – фанты в холодильнике и какие-то южноазиатские соки-компоты. Кэнди всякие с суитсами.
Даже пива тут не было!!!
Что уж говорить о более крепких и благородных напитках!
«Вот сука»…
Последнее, разумеется, ни в коем случае не относилось к Сокне. Действительно, ровно через пять минут смуглянка с видом перфектной бизнес-леди появилась в баре, сразу подошла к баристе, деловито заказала капучино, повернулась, и, как бы только-только заметив меня, вполне светски улыбнулась.
– Сокна, садитесь, составьте любезно компанию!
– А, dr. zyablikov, это вы… меня там ждут, так что моя компания окажется очень короткой…
Я, морщась, меленькими глоточками хлебал из фарфорового напёрстка двойной эспрессо и запивал его холодной водой. Сокна села напротив, аккуратно поставив чашку капучино на блюдечко, поймав направление моего взгляда, тут же подтянула краешек юбки пониже.
Сделала крохотный глоток.
Появились очень милые ямочки на щеках.
– Я не очень поняла, так вы – русский? – уточнила она. – Никогда раньше не встречала русского… Вы – единственный русский на этом «Ортоуорлде», знаете?
– Неужели?
Коленки теперь не видно, зато видно шею и бюст… как говорится, «хорошего человека должно быть много»…
– Мы ожидали здесь большую русскую делегацию – 7 человек, но в последний момент сорвалось, – напомнила моя собеседница. Видимо, это была моя национальность, что заинтересовала её. – Мистер Гобинда сказал, что не знает, радоваться этому или огорчаться. Русские мужчины, говорят, очень опасны… они сразу, как приезжают, начинают пить водку и вести себя очень шумно… мы с Рачаной – это моя напарница – очень этого боялись, даже хотели отказаться от чести быть рицепционистками…
Как и любую неправду, слышать это было приятно.
– Ну, зачем же сразу «пить водку», Сокна. Уверяю вас, что мы, русские мужчины – самые безопасные мужчины в мире… – промурлыкал я, щуря глаза.
«А тебе не кажется, zyablikov, что ты нашёл себе спутницу в Гоа…»
– А вы где родились в России? В Москве? Или в Санкт-Петербурге? Говорят, Санкт-Петербург это самый красивый город в мире!
– Видите ли, Сокна, я – русский, но родился я не в России, а, как и Вы, в Азии. В Средней Азии… в Казахстане, если быть точным.
– Как это? Казахстан – это же страна!
Я объяснил, что раньше был СССР, и родиться любому человеку можно было в любой его точке, это не имело ровно никакого значения. От Москвы, до самых до окраин!
– Отец мой родился тоже в Казахстане, а мать так вообще – в Китае, хотя оба русские…
– Но вы же гражданин России? – Сокна всё никак не могла понять, кто же я такой и как вообще сюда попал, оказавшись в числе участников конференции. Это ещё что! Младшая сестра моей бывшей вьетнамской подруги, Люси Транг, узнав, что я из России, с удивлением спросила «а где это?»
Я терпеливо объяснил, что да, я – гражданин России, как и мои родители и дочь… вся наша семья… но сейчас я работаю в Камбодже, ортопедистом, на наш госпиталь пришло приглашение от «Морсби Лимитед», они оплатили мне проезд и проживание в гостинице.
– Вы сказали «семья». У вас есть дочь? Взрослая? А ваша жена, она с вами поехала в Камбоджу?
Почему-то в Азии всегда первым делом спрашивают про жену. Индия – не исключение…
– У меня нет жены, Сокна, я живу один – как в России, так и в Камбодже.
Похоже, я её сильно поразил её этим известием, так как тёмно-карие глаза под густыми ресницами сверкнули на меня как-то чересчур особенно.
– И что, неужели вы, такой представительный мужчина, никогда не были женаты?
Я ответил, что был… но жена, как это говорят у нас, у русских, объелась груш… (overeat pears). Сокна немедленно пришла в неподдельный и неописуемый ужас, и мне пришлось объяснить, что это идиоматическое выражение у нас такое, когда разводятся. А так с ней всё в порядке, с гадюкой… то есть, с бывшей женой.
– Разводятся?! Да вы что, как можно такое, – покачала она головой, задумчиво глядя в окно позади меня. – У нас никто никогда не разводится.