– В «Мариотт»!
– Чертовски любезно с вашей стороны…
Как я и предвидел, отель был недалеко, километрах в 4 от силы. Увидев знакомое здание, я испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Я рассчитывал, что индианка высадит меня у входа, но она остановилась не доезжая, у какой-то афиши и показала рукой, что всё, приехали.
– Я хотела у вас кое-что спросить, доктор, – сразу сказала Рачана, привстав с сиденья и не снимая шлема («девушка не должна так себя вести с мужчиной»). – Это правда, что доктор Рананда предлагал вам завтра полететь в Россию, в Санкт-Петербург за счёт «Морсби», а вы отказались?
Я, не спеша снимая шлем (спешить в Индии никуда не надо было – «предназначенная тебе вода не протечет мимо») был уверен, что речь снова пойдёт об её подруге, поэтому немного опешил.
– Да, это правда, – осторожно ответил я.
– Но почему, доктор? Сеть клиник же вам оплатит поездку, проживание, обратный билет, командировочные, компенсацию за время и бонус…
Я объяснил, что Россия это не та страна, в которую хочется приехать.
– Водка, морозы, GULAG…
– Какой GULAG, доктор, ваш мистер Путин только позавчера посетил Индию! Он очень приятный мужчина! Я не могу понять, какая причина… вы шутите с девушками всё время… а неужели вам самому не хочется побывать в Санкт-Петербурге? Это же самый красивый город на Земле, я отдала бы полжизни, чтоб хоть одним глазком увидеть это чудо!
Я ответил, что 100 раз был уже в этом Санкт-Ленинграде и что ничего хорошего там нет. Как гигантское кладбище, наводит на самые грустные воспоминания. И отыскать туристу сортир в центре – огромная проблема! Как говорится, «Петербург – настолько культурный город, что даже птицы, пролетая над ним, терпят…» К тому же, чертовски холодно в это время года. И постоянно льют дожди.
– А это, наверное, доктор Савитар поручил вам уговорить меня поехать? – проницательно взглянул я в приоткрытое забрало шлема, откуда на меня с огромным интересом блестели удлиненные глаза в обрамлении густых ресниц.
– Нет, он мне ничего не поручал, но я знаю о вашем с ним разговоре! Просто «Сеть» и «PIMER» очень рассчитывали на вас, и ваш отказ поехать всех удивил…
– Бесполезно, – махнул я рукой отрезающе. – Бесполезно, милая Рачана. Если бы кто и мог меня уговорить, то только ваша подруга. При условии, конечно, что и она бы поехала… Кстати, что такое «алавида мере пьяра»?
– «Прощай, любовь моя» по-пенджабски. Вы запомнили? Какие у вас лингвистические способности…
Я поблагодарил Рачану за лифт и предложил пойти в «Софрон» – я приглашаю её составить мне компанию и скрасить мой прощальный вечер.
– Спасибо, доктор, я польщена… Но девушки у нас не ходят в рестораны, только, если с мужем или с семьёй. И кофе я с вами не выпью, хотя могла бы. Раз вы такой вредный, то и я отказываю вам исключительно из вредности, вот!
– Милая Рачана! Мне так нравится ваш колючий характер… мы ещё увидимся?
– Это едва ли. Впрочем, пишите в Фейсбук, добавляйтесь в друзья.
– А если и у вас появится жених?
– Маловероятно. Я же летаю в заграничные командировки от «PIMERa» и все об этом знают. Даже съехала от родителей – это слишком по-европейски, они были категорически против. Девушка не должна себя так вести. Уже побывала в Японии и в США. А наши молодые люди избегают девушек, которые не сидят дома…
– А если это будет иностранец? Такая девушка… наверняка вы многим нравитесь.
– А на брак с иностранцем не дадут согласия мои родители. А без согласия родителей… Слушайте, доктор, я, так и быть, выпью с вами кофе – если вы завтра полетите в Санкт-Петербург… – резко сменила она тему.
Как кошечка, ей-богу – то ластится, то царапается…
– Ну, снова начинается! Нет, Рачана. При всём восхищении, завтра я лечу обратно в Пном Пень. Вот его я покажу вам с удовольствием, если когда-нибудь приедете к нам. Ещё раз спасибо, очень выручили. Передайте мой прощальный привет Сокне. Я навсегда сохраню память о ней в моём сердце!
– Вы ей очень понравились. Я передам. Прощайте, вредина…
Девушка дала газу и была такова.
– Рачана! Вы мне тоже очень нравитесь! – крикнул я вслед запоздало.
Только сейчас я заметил полицейскую патрульную машину, которая уже некоторое время стояла за разделительным газоном. В ней сидели двое усатых мужиков лет 40 на вид, которые пристально вглядывались в нас из-под низко надвинутых козырьков фуражек. Их вид не предвещал ничего хорошего. Один из полицейских всё время говорил с кем-то по рации.
"Неужели за Рачаной поедут? – похолодел я. – Я же сейчас разговаривал с ней неофициально! Хотя, это как посмотреть…"
Но те ещё некоторое время постояли и поехали в другую сторону.