Большой брат следит за тобой!
Ну вот, кажется, всё на этом.
Остаток вечера я провёл в старом, добром «Соффроне» в окружении верного Амбина.
Я заказал цыплят тандури, на вопрос – класть ли специй как для европейца – я ответил кривой усмешкой.
– Где ты тут видишь европейца, парень… безродный космополит перед тобой… пусть кладут, как для себя…
– Море водки, сэр?
– Озера мне сегодня вполне хватит…
Пил я сегодня шотландскую водку «Глен'с» – 37.5 градусов – как раз, чтобы не надираться перед обратной дорогой. На закуску были «кадхай панир» и «раджма», принципиально не отличавшиеся от вчерашней «малай кофты».
Кроме меня в «Саффроне» сидела индийская семья за составленными вместе столами, оккупировавшая почти весь зал. Их было человек 40, разных возрастов, включая детей 15 – 6 лет. Почти половина собравшихся выглядели вполне европейцами, в смысле внешности и одежды (одеты были почти все по-европейски). Кроме этого, ничего европейского не было. Дети, хоть и были возбуждены обстановкой, вели себя необычно тихо и скромно, если так можно выразиться, на фоне взрослых – никто их не отвлекал от общего разговора, хотя родители периодически подходили то к одному, то к другому, выслушивали на ухо и что-то терпеливо объясняли. Выпивки на столах я тоже не заметил, даже пива. Очень чувствовалась возрастная иерархия, все смотрели на старших, старшие (моего возраста) задавали тон. Родители детей (лет 30-40), прежде, чем подойти к тем, сперва смотрели на своих родителей и подходили только с их разрешения. Потом, сев на место, отчитывались при всех – в чём была проблема и как она решилась. При неразрешении детской проблемы или сомнении в умении родителя правильно решить её, подключался кто-нибудь из старших, рассказывал всем, как должно быть правильно в этом случае. Разумеется, со старшими никто не спорил – своего мнения родители не имели и выслушивали вердикт старших с той же почтительностью, что и их дети. Все тогда сидели, потупя глаза. При этом прочие старшие тоже внимательно слушали и одобрительно кивали.
При этом по периметру всё время ходил какой-то высокий цыган в джинсах, туфлях на высоких каблуках, рубашке и жилете, в одной руке держа микрофон, в другой – работающий нетбук и что-то им пел ненавязчивое и бесцветное.
Тяжело у меня было на сердце.
–
Дели – Куала Лумпур
Большинство индусов, с которыми мы знакомились ближе, те, у кого останавливались, с кем ужинали или обедали, путешествовали и просто проводили время вместе – очень щедрые, добродушные, внимательные и готовые помочь в любую минуту люди.
-23-
09.00 IST (UTC+5.30) 09/10/18
Утром я сосредоточенно убирал костюмы в чемодан, переодевался в дорожный костюм и распихивал по карманам паспорта и деньги – под песню группы «Каскад» «Мы уходим» – кто помнит такую.
Мы уходим. Уходим. Уходим. Уходим.
Прощайте, горы, вам видней,
Кем были мы в краю далёком…
Конечно, я не имел никакого права петь эту песню, так как не только в Афганистане не был, но даже в Армии не служил! Но кто, кто мог меня упрекнуть? Я сейчас был один… впрочем, как всегда… поэтому мог позволить себе всё, что угодно без оглядок на кого бы то ни было.
Что ж, я бывал во многих местах, в которых оставлял частицу себя и уходил оттуда – как правило, уходил навсегда. Так сложилась моя жизнь. Я не выбирал её… такой, но то, что мне присуще постоянно уходить и уходить откуда-нибудь, что это моё неотъемлимое свойство – уходить, уходить, уходить – что в этом и заключается якорь нормальности для zyablikova – я давно уже понял!
Вот, сейчас Индия. Немного же я её повидал, зато с какими замечательными девушками познакомился! С этой стороны Страну Сбывающихся Надежд знают очень немногие, можно сказать – мне ужасно повезло заглянуть в огромное трепетное сердце Индии… и, хоть моим надеждам не суждено сбыться, это совсем не потому, что Индия та страна, где не сбываются надежды… вернее, сбываться таким надеждам в Индии..
Что «в Индии…», zyablikov?
Тьфу, запутался.
…только разве подвластен науке Восток?
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Оставался у меня ещё один талон на завтрак, но сегодня я решил не ходить в ”JW”. Вчера в «Соффроне» Амбин подавал цыплят тандури, причём, не один раз… и эти красные от специй цыплята ещё не окончательно переварились в длинном кишечнике zyablikova. Эпителиальные ворсинки слизистой ещё работали, всасывая калорийное содержимое просвета, поэтому я решил ограничиться лишь прощальной чашечкой кофе в лобби-баре.