– О, конечно. Заберите её! – сказал Коннер и поднял Бэтси. Женщина недоумённо посмотрела на мальчика. – В смысле, его, чемодан.
Бэтси погрузили на конвейерную ленту, и она стала медленно удаляться от него. В следующий раз он увидит её уже в Германии. Коннер и девочки прошли досмотр и отправились на посадку. До вылета оставалось меньше часа.
Самолёт был огромный. Коннер не представлял, как такая махина может подняться в небо. Даже после всех увиденных чудес и волшебства в Стране сказок самолёты его завораживали. Пройдя по проходу, они нашли свои места. Коннер сглотнул: так тесно, а лететь так долго!
– А где ваше место, миссис Питерс? – спросила Минди. Свободных кресел вокруг оставалось всё меньше.
– Я полечу в первом классе, – сказала директриса. – Но не волнуйтесь: если я вам понадоблюсь, попросите бортпроводника меня позвать. Я сижу в первом ряду, место A. Лететь будем долго, так что устраивайтесь поудобнее.
Миссис Питерс развернулась и стала проталкиваться к носу самолёта. Коннер уселся у окна, а Бри заняла соседнее место. Пару минут Коннер пялился в спинку впереди стоящего кресла, не зная, как начать разговор.
– Тебе нормально возле окна? – спросил Коннер.
Бри посмотрела на него растерянно:
– Ты же сидишь возле окна, – сказала она.
Коннеру захотелось разбить свою глупую голову об иллюминатор – хорошенькое начало разговора!
– А, ну да, я имел в виду, не хочешь ли ты сесть у окна, – объяснил он. – Можно поменяться.
– Не нужно. Всё равно я почти всё время буду читать. – Она махнула на свою сумку, в которой лежали толстые детективные романы. Бри всё сильнее росла в его глазах.
– Круто. Ну ты скажи, если передумаешь, – сказал Коннер и снова уставился в спинку кресла, пока не придумал новую тему для разговора.
– Миссис Питерс говорила мне, что ты тоже пишешь.
– Угу, – кивнула Бри. – В основном рассказы. Я читала твои, когда в прошлом году помогала мисс Йорк – они милые. Напоминают классические сказки.
Коннер не поверил своим ушам.
– Ты читала мои рассказы?
– Ага. И мне очень понравилось, особенно про Извилистое Дерево и Ходячего Окуня. Очень поучительные.
– Спасибо, – пробормотал Коннер, густо покраснев. Бри не только читала его рассказы, но и запомнила их. – Сначала они назывались «Извилистый Жираф» и «Летающая Лягушка», но я поменял названия, чтобы было более… хм… правдоподобно. А ты о чём пишешь?
– Я недавно закончила один рассказ, называется «Кладбище живых», – сказала Бри. – Название говорит само за себя.
Коннер чересчур энергично закивал:
– Звучит круто!
Узнав, что Бри пишет истории о кладбищах и зомби, Коннер почувствовал себя крайне глупо – ведь он только что рассказывал ей о своих сказках. И как ему убедить её, что он классный, если она круче всех в мире?
– Я подумываю сменить жанр, – сказал Коннер. – Мне кажется, будет прикольно написать что-нибудь помрачнее. Истории про вампиров и оборотней, но без всяких там любовных треугольников…
– Ой, Коннер, совсем забыла, что хотела тебя кое о чём спросить.
– О чём?
– Ты запал на меня или как? – в лоб спросила Бри.
Коннер почувствовал, как внутри всё замерло, работать перестали даже мозги. К лицу прилила кровь, а в голове застучало так, что он испугался, как бы она не взорвалась.
– Что? – пробормотал он. – Нет! Конечно же, нет! С чего ты взяла?
– С того, что ты краснеешь и мямлишь, когда я рядом, – сказала Бри. Она не обвиняла и не разоблачала его: просто с невозмутимым видом констатировала факты.
Коннер натужно засмеялся, но получилось слишком громко для естественного смеха.
– А, ты об этом? Ерунда. У меня просто аллергия на натрий. – Он и сам удивился, что ляпнул такое. Что уж говорить о Бри…
– Аллергия на натрий? – переспросила она. – Никогда о такой не слышала.
– Она очень редкая, – принялся объяснять Коннер. – Это из-за неё я мямлю и краснею ни с того ни с сего… Поэтому так себя веду…
Коннер был уверен, что эта ложь до добра его не доведёт. Да и Бри, судя по всему, его объяснения не убедили.
– Извини, просто я подумала, что надо уточнить, раз мы почти полдня будем сидеть рядом, – сказала Бри.
– Спасибо, что спросила, – кивнул Коннер. – А то и правда было бы неловко… Сидеть тут несколько часов подряд… а один из нас неровно дышит к другому… Круто, что это не так.
Коннеру захотелось умереть. Он живо представил, как выбирается наружу через иллюминатор и сворачивается калачиком где-нибудь в глубине двигателя самолёта. Он не мог для себя решить, что хуже: то, что Бри предположила, будто он на неё запал, или же то, что её подозрения были не так уж далеки от истины. Коннер никогда в жизни ни в кого не влюблялся – наверняка он бы заметил, случись с ним такое. Но после слов Бри он серьёзно над этим задумался, и мало-помалу до него дошло, что он и вправду в неё влюблён.