Тут Дик уже не выдержал:
"А ты знаешь, сучка тупая, куда делся твой щенок?",
"Как же не знать! - с ухмылкой отвечала она. - Да только я таких идиотов, как твой Цыган, столько перевидала, что мне это как-то...".
"И ты не боишься?".
"Кого - Цыгана? Да с...ть я на него хотела! Зато я точно знаю, что такой клевый гадюшник как ваш, мне еще не скоро подвернется. Да еще с таким красавчиком!". - И она снова стрельнула в него своими бесстыжими, желтыми глазенками.
Дик понял, что разговаривать с ней бесполезно, и что она точно, сучка тертая-перетертая.
"Ну, смотри сама, а я тебя предупредил!", - сказал он и пошел восвояси.
"Приходи как только, ми-лай!", - крикнула она вслед.
"Блин, с кем я живу!? - вздохнул Дик, отойдя подальше. - Один - придурок с отбитыми мозгами, другая вообще блиать, к тому же, тупая... Похоже, в этом дурдоме я один только нормальный! А тут еще эти рыжие твари проходу не дают. Тоска смертная! Эх, свалить бы отсюда, да некуда".
***
- Слышь, Виталь, - говорил поутру Аркаша, сдавая дежурство, - знаешь, куда щенок тот делся?
- Ну?
- Цыган сожрал. Я вечером у забора башку отгрызенную нашел.
- Да ладно тебе!
- Точняк! - Аркаша засмеялся. - А мы-то думали: куда это он запропал на целые сутки? Цыган, он же больной на голову!
- Вот урод! - возмутился Виталик. - Завезти бы его куда подальше, да ведь не дастся, гад, покусает!
- Да пусть живет: собака хорошая! - вступился Аркаша. - Злой, гавкает исправно - чо тебе еще надо! Или тебе щенка жалко? Да хотя б он их всех сожрал! Их все равно завозить придется скоро. Вон, уже директор вчера мне сказал: что вы за псарню тут развели?! И, между прочим, он прав.
- Так-то да, - согласился Виталька, - но все равно, эта история со щенком... Как-то мерзко все это.
Аркаша усмехнулся.
- Ой, я-тя-умаляю, братан! За щенка он переживает. Да я на "второй чеченской" такого насмотрелся... Рассказать?
Виталик отрицательно покачал головой, повернулся и пошел к сторожке. У него не было большого желания в очередной раз выслушивать Аркашины мерзости, вроде той истории про вагон с неопознанными трупами. (Аркаша рассказывал, как однажды комбат дал им задание: найти по фотографии одного бойца, который предположительно находился в том вагоне. И они - Аркаша и еще два контрактника, - надев респираторы, которые нисколько не спасали от смрада, около часа по очереди лазали среди трупов и оторванных частей тел, а потом буквально вываливались из вагона в припадках рвоты... Поиски оказались тщетными, но бойцы натерпелись по полной!).
- Дик, - Аркаша повернулся к сидевшему метрах в трех от него псу, - а ты чо тут жопу рассиживаешь? Хоть бы ты прогнал эту сучку! На вот тебе, в счет аванса...
С этими словами Аркаша достал из своей сумки пластиковую банку и вывалил в жестяную миску остатки вчерашнего обеда.
- Жри, падла, помни мою доброту!
Дик, высунув язык и, часто дыша, посмотрел на него чистыми глазами:
"Ага, щас! Согнись пополам и сделай себе приятно, придурок!". - Затем он демонстративно повернулся и пошел прочь, к лежавшему поодаль на песочке Цыгану.
- Чой-то с ним? - недоуменно спросил сам себя Аркаша и пнул ногой миску.
- Обиделся, - с крыльца пояснил ему Виталик. - Вчера, небось, не кормил весь день, а сейчас кинул полкотлеты и ждешь, что он тебе станцует "собачий вальс" на задних лапах?
- А мне, между прочим, на ихнюю жратву не доплачивают, - с раздражением огрызнулся Аркаша. - Это вы, вон, все пенсионеры - можете себе позволить, а я на одну зарплату живу, блин. И вообще, лично мне они тут на фиг не сдались: один шум от них, да срачь повсюду! - сказал он и двинулся к воротам.
"Неандерталец!", - повернув голову, бросил ему вслед Дик. А Цыган поднялся и неспешно потрусил к миске с остатками еды, нетронутой товарищем.
"Цыган!", - позвал Дик.
"Чего тебе, братан?".
"Ничего". - Дик махнул хвостом и улегся на песок. Начинался новый день.
***
На следующий день Муха достала-таки людей окончательно: утром она залезла в склад и обокрала кладовщицу Анюту. Анютка, выйдя из склада, жаловалась охраннику Сей Сеичу и двум грузчикам:
- Ну это вообще ни в какие ворота! Я ей из дома еду ношу, супчики там всякие, а она... Свинья неблагодарная!
Сей Сеич поддакивал:
- Да уж мы и сами ее гнали-гнали... Наши-то собаки нормальные, приученные, а эта - тварь приблудная! Да еще эти щенки, блин, задолбали...
- Надо Пал Сергеичу сказать, пусть отловят их и завезут куда-нибудь, - сказал один из грузчиков, Пашка.
- Ага, скажи, Паша, скажи! А то все только грозятся, - подбодрил Пашку охранник.
- И скажу!
Возможно, на этом бы все дело и кончилось на этот раз, но тут в дверях АБК нарисовался сам директор.
- Что за шум, Анна Дмитревна? - спросил он, проходя мимо разговаривавших и не глядя на них.
- Пал Сергеич, да собака эта приблудная в конец обнаглела: залезла в склад к Алене и стащила ее обед, - ответил за кладовщицу Пашка.
Директор остановился.
- Это та, которая недавно у вас в каптерке накуролесила? - Он покачал головой и, обращаясь к охраннику (никого из них он по имени не знал, поэтому обращался всегда безличностно, близоруко глядя (хотя со зрением у него проблем не было) в нагрудный бейджик), сказал:
- Так, чтобы ее завтра здесь не было, а не то вызову службу - вообще всех собак перестреляют, к чертовой матери. Все понятно?
Сей Сеич понимал, что директор не шутит: на прошлой неделе тот застал Цыгана на месте преступления, за уже привычным занятием - он метил колесо директорской машины (ободок одного из дисков уже начинал покрываться ржавчиной!). Директор сходу попытался дать наглецу пинка, но пес извернулся и цапнул его за ногу. Хорошо еще, что не укусил, а только штанину слегка порвал. С тех пор директор на всех собак смотрел волком.
Директор двинулся дальше, а опешившая Анютка, подождав, пока тот отойдет на достаточное расстояние, затараторила:
- Ой, зачем же так-то? Так-то не надо! Зачем же стрелять?
Сей Сеич снисходительно усмехнулся Анюткиной наивности:
- Митревна, а вы чего от него ждали? Что он посадит собак в свой "Фольксваген" и вывезет отседова? - И пошел в свою будку.
- Ну, вы вообще! - растерянно молвила Анютка и тоже отправилась к себе на склад. Остались одни грузчики: им было все равно, где чесать языки.
А через полчаса со складов выезжала машина с запчастями, которая направлялась в соседний район. Охранник взмахом руки остановил ее и что-то сказал водителю. Тот кивнул и показал большим пальцем назад, в направлении кузова. Тогда Сей Сеич зашел к себе в каморку и через минуту вышел с бутербродом в руке. Затем кликнул Муху, которая, как всегда, околачивалась возле Анюткиного склада:
- Муха, Муха, иди сюда, на-на-на!
Муха тут же подбежала.
"Вот дура!", - подумал наблюдавший эту картину Дик, но благоразумно промолчал.
Сей Сеич протянул Мухе бутерброд. Муха, ни секунды не раздумывая, вцепилась в него зубами, а охранник тут же схватила ее за шкирку. Самое интересное, что Муха даже не сопротивлялась, когда охранник нес ее на вытянутой руке к машине - она самозабвенно поглощала бутерброд с колбасой.
Поскольку сука была не тяжелая, охранник легко перекинул ее через высокий борт грузовика.
Машина тронулась, выехала через ворота. Дик смотрел, как машина уходила в дорожную даль, а над задним бортом то появлялась, то пропадала голова Мухи: борта машины были для нее слишком высоки, чтобы выпрыгнуть!