-А я при чем? Пусть другие обижаются, кому положено. Я могу обидеться, если ты что-то лично обо мне плохое скажешь.
-Ты имеешь в виду свои параметры? – спросила Халимар.
-На что ты намекаешь? – вспыхнул Хома.
-Я? Ни на что! У тебя комплекс! Ты повернут на своих размерах. Я же говорила тебе сотни раз: размеры меня не волнуют!
Они сидели в лодке у причала и продолжали пререкаться. Рядом уже давно стояли мама и папа Халимар, молча ждали, когда их дорогие гости перестанут, наконец, ссориться и выйдут из лодки на твердь.
-Халимар, - заметил Хома. – Мы уже прилетели. Пора прекратить нашу милую беседу и поздороваться с твоими родителями.
-О, мам, пап!
-Халимар, - шепнул Хома девушке на ушко, - с тобой даже ссориться приятно. Я, пожалуй, смог бы терпеть тебя целую вечность.
-Не болтай глупостей! Мама и папа все слышат, - внезапно покраснела Халимар.
Мама и папа были рады приезду дочери. И к Хоме они уже успели привыкнуть. Привыкли они и к тому, что дочь прилетала теперь все время с ним. Это единственный смертный, которого Халимар познакомила с родителями. Из уважения к Хоме, все родственники Халимар говорили при нем на понятном ему языке. Для джиннов это не проблема, они могут общаться на любом языке, какие только есть или были.
Папа перекинулся парочкой слов с дочерью и Хомой и убежал.
-Умчался! Снасти готовит для охоты, - снисходительно заметила мама.
По дороге к зеленому домику им встречались только женщины.
-Все мужчины готовятся к охоте, - объяснила мама. – Ну, как дети малые! Еще до охоты столько времени, а они уже все дела другие бросили, сидят со своими снастями.
Теперь Хома уже обращал внимание на встречающихся им по дороге женщин, особенно на их руки. Некоторые были без браслетов.
«Не замужем!» – думал Хома.
-Халимар, а ты, как домой вернешься, сразу замуж выйдешь?
-А другие вопросы у тебя сегодня будут? А ты сразу женишься, как только я улечу? – сердито спросила Халимар.
Хома замолчал.
«Халимар права. Зачем говорить о том, что неизбежно? Она улетит, я останусь без нее. Что же мне, всю жизнь одному жить? Конечно, женюсь когда-нибудь. И она не сможет целую вечность жить одна! Надо отбросить все грустные мысли, насладиться общением со счастливыми джиннами. Людей полностью счастливых не бывает, а джинны – полностью счастливы. Даже жалко их как-то, живут без страданий».
-Себя пожалей, Хома! Мы за несколько веков пребывания на Земле таких трагедий насмотрелись, что от одних воспоминаний можно целую вечность вздрагивать! – ответила на мысли Хомы Халимар. – Теперь нам просто необходимо вечное счастье.
Мама повела гостей в свой зеленый домик. Стол уже ломился от разнообразных блюд. Специально для Хомы. Он набросился на еду, как будто не ел целую вечность.
-Хома! Хома! Не спеши! Никто не отнимет! Ты будешь сидеть за этим столом один, а нам с мамой надо посекретничать.
Халимар не хотела, чтобы Хома видел ее слезы.
Хома забыл обо все на свете! Таких кушаний он не пробовал ни на Земле, ни в Стране Свободных Джиннов! Когда они прилетали сюда раньше, мама угощала их только сладостями и фруктами. Но сегодня! Хома накладывал себе по чуть-чуть от каждого блюда. Он никак не мог определить, что он ест, из чего это все приготовлено. Только вот кокетливо изогнутый сосуд никак не давался ему в руки. Как только Хома тянулся к нему, сосуд убегал по столу, поднимался вверх и оттуда тоненькой струйкой наливал сам вино в бокал Хомы.
«Неплохо, - подумал Хома. – Я, пожалуй, уже счастлив, свободен и сыт. Как джинн. Разве только вон то яблочко еще смогу втиснуть в себя».
В ту же секунду невидимые руки подняли яблоко в воздух, нож сам срезал с него длинную спираль кожуры, разрезал очищенное яблочко пополам, вырезал сердцевину, разделил на дольки. Все дольки дружной стайкой прилетели к Хоме и выстроились в ряд перед его ртом.
-Зачем? Я так хотел погрызть, целиком, в кожуре! Не по этикету!
Но рот раскрыл. Дольки по очереди вскакивали в его рот, ему оставалось только жевать. Яблоко оказалось невероятно вкусным.
За этим занятием застала его Халимар.
-Мама! – возмущенно сказала она. – Зачем ты его балуешь? Пусть сам ест, у него это неплохо получается!
-Он мой гость, Халимар! Мне хочется за ним поухаживать.
Хома поблагодарил маму за гостеприимство, за вкусную еду, а Халимар показал язык.
-Тебе захотелось вздремнуть, Хома? – ласково спросила мама.
Не дожидаясь ответа, кто-то невидимый поднял Хому со стула и отнес прямо на белый диван. Диван мгновенно поменял свою форму, теперь он словно обволакивал Хому со всех сторон, оставляя только голову на поверхности.
«Я как будто погружаюсь в…»
Но он уже не мог думать, что это ему напомнило, так как погрузился в сладостный сон.
Теперь Халимар с мамой могли секретничать прямо здесь. Во-первых, они беседовали мысленно. А во-вторых, даже если бы они и орали, как ненормальные, Хома все равно их бы не услышал. Он спал, как младенец после купания.
-Мама! – безмолвно сказала Халимар. – Посмотри на него, какой он милый! Я, кажется, на руках бы его носила, как ребенка!
-Понимаю! Вот поэтому и появляются маленькие джинны. Женщинам хочется носить на руках маленькую копию своего возлюбленного, - объяснила мама.
-И кормить грудью! – добавила Халимар.
-И кормить грудью! – мечтательно повторила мама. – Что?! Тебе хочется кормить грудью этого смертного?!
-Да, мама! – снова расплакалась Халимар.
-Иди сюда, родная моя! Поплачь на груди у своей мамочки. Это единственное, чем я могу тебе помочь. От любви нет лекарства. Ни у джиннов, ни, тем более, у людей. Поплачь, слезы немного облегчают боль.
-Мама! Но почему среди всех джиннов не нашлось никого, кто тронул бы мое сердце? Почему этот ворчливый, вечно недовольный чем-то парень? Я все готова сделать для него! А он ничего не требует.
-Совсем ничего? – удивилась мама.
-Так только, по мелочам! То на море с ним сходи, то поцелуй его! Ничего серьезного.
-Значит, он тоже тебя любит. Ему неудобно тебя о чем-то просить. Может, ему даже стыдно, ведь он сам ничего не сможет дать тебе, могущественному джинну, – объяснила мама.
-То, что он мог бы мне дать, если бы захотел, для меня важнее всего. Даже важнее вечности.
-Не надо так говорить, дочь, - строго сказала мама. – Не вспоминай вечность всуе!
Наконец Хома проснулся, и диван выпустил его из себя.
-Как спалось, сынок? – ласково спросила мама-джин.
Хоме всегда неловко было думать о ней, как о маме, ведь на вид ей было не больше восемнадцати лет. А тут еще это «сынок»!
-Девчонки! – сказал он и потянулся. – Я еще в жизни так сладко не спал! Мне показалось, что у меня с диваном была любовь.
Он в мыслях выразился немного откровеннее. Халимар и мама поняли его и громко рассмеялись.
-Пошляк! – сказала Халимар. – Поднимайся, лодырь! Нас мужчины уже заждались, наверное. Им не терпится продемонстрировать свое мужество и бесстрашие в охоте на акул!