В этот момент Найла посетило ощущение, словно его голову сжимают чьи-то руки, и он почувствовал, как его вновь возвращают в сознание. Он понял, что позволил себе слишком сильно погрузиться в воспоминание о Дне Рождения и был близок к тому, чтобы заснуть по-настоящему. Люди-хамелеоны каким-то образом почувствовали, что он утрачивает внимание, и деликатно вернули его обратно в состояние бодрствования.
Он все еще пребывал на границе между сном и реальностью. Сон одолевал его, словно надоедливый ребенок, и он вновь почувствовал, как соскальзывает в него. Как только это началось, приятный запах вернулся. Он стоял на чем-то вроде дороги, сделанной из зеленых, синих и желтых полос, по бокам которой стояли несколько огромных конических строений, украшенных такими же яркими полосами. Вокруг виднелась широкая располосованная равнина с неровными синими площадками неправильной формы, вроде как, каменными, которые простирались во все стороны. Над головой было голубое небо, которое временами озаряли странные вспышки молний.
Приятный запах накатывался на него клубами тумана, который, казалось, сочился из разломов в поверхности дороги. Повсюду были большие лужи, будто бы дождевые, но тоже разноцветные: желтые, красные, фиолетовые. Было очевидно, что наполняла их не вода.
Этот пейзаж вовсе не казался сном. Он выглядел столь же материальным, как земля у него под ногами. Он опустился на колени и надавил на нее пальцами. Поверхность была твердой и, вроде как, представляла собой что-то вроде камня, раскрашенного множеством параллельных полос, иные из которых были с дюйм толщиной, другие — с фут, а то и больше. Кусок камня отслоился. Найл поддел его ногтем и сунул в рот. Он был сладким, но не раскрошился, когда Найл прикусил его. Пришлось в конце концов его выплюнуть. Поразительным было то, что Найл понимал, что спит. Это давало потрясающее чувство свободы. Но больше всего его озадачивал вопрос: где же жители этого странного города?
Он решил пройтись к ближайшему «зданию», расстояние до которого он оценил в четверть мили. Это было что-то вроде накренившейся башни с чем-то типа дверей или ворот на одной из сторон. Но, прошагав десять минут, за которые он должен был бы одолеть не менее половины расстояния, он заметил, что башня не приближается.
Другое полосатое строение слева от него напоминало несколько цирковых тентов, нахлобученных один поверх другого, что делало его похожим на гротескную шляпу. У этого сооружения, тоже был вход, выглядевший как перевернутая буква «V» с искривленными сторонами. На сей раз, он поспешил прямиком к нему. Но, даже проделав дюжину длинных шагов, он, по-видимому, нисколько не приблизился.
Это казалось абсурдным. Он подошел к одному из разломов в поверхности и заглянул в него. Из него била струя какого-то пара, который обдал лицо жаром и влагой и источал насыщенный аромат. Затем раздался свистящий шум, который заставил его отпрыгнуть. Затем он услышал бульканье, походящее на смех, после которого струя пара иссякла.
После этого он опустился на выступ скалы, чтобы дать отдых ногам. Сидеть было неудобно, острые края тут же врезались в ягодицы. Найл зашипел от боли и вскочил, наморщив лицо. При этом он заметил кое-что интересное: казалось, концентрация внимания сделала ярче окраску камня, на котором он сидел. Стоило ему расслабить внимание, как она вернулась к обычной.
Это воодушевило его, поскольку означало, что он может что-то контролировать в этом странном месте. Он сжал зубы и уставился на камень: цвет углубился и в каком-то едва уловимом аспекте стал более реалистичным. Найл сфокусировался на нем, насколько хватало сил. Потом, когда концентрация ослабла, стал наблюдать, как скала выцветает и теряет материальность.
Ему пришла в голову еще одна идея. Он попробовал сосредоточиться посильнее, а затем направился к "цирковой палатке". Это сработало. Он действительно видел, как приближается строение, словно это происходило наяву. Вовлечение воли в процесс ходьбы было весьма своеобразным, немного походя на управление лодкой — умение, которое он приобрел в порту города пауков. Эта "волевая ходьба" рождала чувство напряженного усилия, но странным образом приносила удовольствие.
Он принялся упражняться в "волевой ходьбе" в направлении циркового тента, и радовался тому, что каждый шаг приближает его к цели. Когда он, в конце концов, оказался перед тентом, то увидел, что он был сделан из камня, который выглядел более шероховатым и менее обработанным, чем поверхность под его ногами. Вход, который он видел, на самом деле, был не дверным проемом, а чем-то вроде прорези в стене, которая, как будто была проделана гигантским ножом или топором.