- Все уже расселись на помосте, мистер Пибл. Осталось только пять мест для нас. - Эти слова произнес толстяк.
- Знаю, знаю, - отозвался привратник. Он выступил из темноты, и тогда стало видно, какой он нервный и высохший, весь, казалось, состоит из одних жил. - Это журналисты из Дейли газетт, мистер Болсоувер. Они пишут о нас статью. Их имена Мелоун и Челленджер. Познакомьтесь - мистер Болсоувер, наш председатель. А это знаменитая ясновидица, миссис Деббс из Ливерпуля. Рядом с ней мистер Джеймс, а высокий молодой джентльмен - мистер Гарди Вильямс, наш энергичный секретарь. Мистер Вильямс собирает деньги для нашего строительного фонда. Если мистер Вильямс рядом, не спускайте глаз с карманов.
Все рассмеялись.
- Сбор денег проходит в конце службы, - произнес мистер Вильямс, улыбаясь.
- Лучшим вкладом будет доброжелательная статья, - сказал тучный председатель. - Вы бывали у нас прежде?
- Нет, - ответил Мелоун.
- Выходит, практически ничего о нас не знаете?
- Можно сказать так.
- Значит, зададите нам перцу. Все видят сначала комическую сторону. Думаю, и вы состряпаете что-нибудь презабавное. Я, правда, не понимаю, что такого смешного в общении, скажем, с духом покойной жены, но это уж вопрос вкуса и знаний. Если предмет тебе неизвестен, то о какой серьезности может идти речь? Я не виню этих людей. Мы сами когда-то были такими. Я, например, работал у Бредлоу, и моим непосредственным руководителем был Джозеф Маккейб, и так продолжалось до тех пор, пока мой покойный старик отец не вытащил меня оттуда.
- И правильно сделал, - отозвалась ясновидица из Ливерпуля.
- Тогда я впервые почувствовал свои силы. Видел отца, как вас сейчас.
- Он был во плоти?
- Точно ничего сказать не могу. Но когда работает сильный медиум, результаты бывают очень впечатляющими.
- Пора! - объявил мистер Пибл, захлопывая крышку часов. - Вы сядете на правый стул, миссис Деббс. Проходите, пожалуйста, первой. За ней вы, господин председатель. Потом вы двое и я. Вы, мистер Вильямс, сядете слева и будете запевать. Зал надо подогреть, а вы это умеете. Итак, прошу!
Помост был тоже переполнен, но им удалось пробиться вперед под приветственный дружелюбный рокот. Мистер Пибл протиснулся вбок, кому-то что-то шепнул, и для Энид с Мелоуном нашлись два стула у стены. Укромный уголок вполне устраивал молодых людей: здесь они могли незаметно для окружающих делать записи.
- Что ты думаешь обо всем этом? - прошептала Энид.
- Пока не вдохновляет.
- Меня тоже, - заметила Энид. - Но все равно любопытно.
Когда люди относятся к чему-то с увлечением, они всегда интересны, согласны вы с ними или нет, а увлеченность этих людей сразу бросалась в глаза. Зал был набит до отказа, лица присутствующих обратились к помосту, большинство - женских, но мужских тоже достаточно. Все они имели между собой какое-то неуловимое сходство, оно крылось не в особом отпечатке изысканности или интеллекта, а в безусловной открытости, честности и здравом смысле. Тренированный глаз Мелоуна сразу выделил из толпы мелких торговцев, администраторов магазинов, крепких ремесленников, женщин, измученных повседневными заботами, и немногочисленных молодых людей, пришедших сюда любопытства ради.
Тучный председатель встал и поднял руку.
- Друзья мои, - начал он, - сегодня, в который раз, не все желающие смогли попасть в этот зал. Нам нужно новое помещение, большее. Вопросами строительства у нас ведает мистер Вильямс, он же и собирает деньги на эту благородную цель. На прошлой неделе я был в одной гостинице и увидел у конторы объявление: Чеки не принимаются. Этих слов наш мистер Вильямс никогда не произнесет. Попробуйте - и сами убедитесь.
В публике раздался дружный смех.
Да, обстановка здесь совсем не напоминала церковную и была ближе скорее к атмосфере лекционного зала.
- В заключение хочу сказать вам еще одну вещь. Я не собираюсь сегодня выступать и просижу весь вечер слушателем вот на этом стуле. Только попрошу об одном одолжении. Убедительная просьба ко всем спиритуалистам: не приходить на воскресные вечерние бдения. Мы ждем вас утром, а вечером пусть уж приходят обычные люди со своими вопросами. Пусть вливаются новые силы. Вам истина уже открылась. Возблагодарите за это Господа. И дайте шанс другим. - Председатель опустился на свое место.
Тут на ноги вскочил мистер Пибл. Он, очевидно, был здесь главным распорядителем - такой стихийно возникает в каждом кружке и потихоньку все прибирает к рукам. Худое лицо его восторженно светилось, будто через него пропустили проводок накаливания, или, скорее, целый пучок проводов. Меж его пальцами, казалось, пробегали электрические разряды.
- Гимн первый! - взвизгнул он.
Тут вступила фисгармония, и зал поднялся. Мелодичный гимн звучал мощно и стройно:
Мир почувствовал дыханье,
Что доносится с небес,
И восстали души разом,
И надежды луч воскрес!
Особенно проникновенно звучал рефрен:
Мы славим Тебя, Всевышний,
Пустой оказалась могила,
Радости нашей нет границ,
О, смерть, ты отступила!
Да, эти люди были искренними. И не походили на умственно отсталых. И все же, глядя на них, Энид и Мелоун испытывали жалость. Грустно, когда тебя обманывают в деле столь личном, когда мошенники играют на самых святых струнах твоей души, используя в нечистых целях любовь к почившим дорогим тебе людям. Что знали эти несчастные о доказательственном праве, о холодной непогрешимости научных законов? Бедные, честные, обманутые люди!
- Внимание! - вновь взвизгнул мистер Пибл. - Попросим мистера Манро из Австралии прочитать молитву.
С места поднялся безумного вида старик с взлохмаченной бороденкой и огненным взором. Некоторое время он стоял потупившись, а затем приступил к молитве - незамысловатой импровизации. Мелоуну удалось записать начало:
- Отче, прости невежество наше, не ведаем, как надо обращаться к Тебе, но, поверь, делаем это от чистого сердца.
Дальнейшие слова вполне соответствовали зачину. Энид и Мелоун обменялись одобрительным взглядом.
Аудитория исполнила еще один гимн, менее удачный, чем предыдущий, а затем председатель объявил, что сейчас мистер Джеймс Джонс из Северного Уэльса впадет перед ними в транс и передаст послание от своего духа-покровителя, Алаша из Атлантиды.