Действительно, подумал я: низкую арендную плату Дэдзима с лихвой компенсирует соседями, гайдзинами и преступностью. В тесном же Титане-Орбитальном, где каждый клочок земли -- на вес золота, цены, мягко говоря, астрономические. Мне, учитывая, сколько я платил за аренду своей квартиры, это было известно не понаслышке.
Учитывая, сколько крови льётся каждый год из-за этих клочков земли -- тем более.
- ...Почему её убили? - тихо спросила Грушина. - Почему -- её? Хироко никогда... она всегда была такой доброжелательной, такой трудолюбивой... просто пыталась честно работать... почему -- её?
- Мы не знаем. - ответил я, и в этом было куда больше правды, чем мне хотелось бы. - Но обязательно узнаем.
Грушина молчала, опустив глаза. Длинные волосы упали водопадом, скрыв её лицо.
- Вы позволите осмотреть её комнату? - спросил я.
- ...Конечно, - сдавленным голосом произнесла Грушина. - Едва ли она уже... будет... против...
Она отвернулась.
Я промолчал и переступил порог.
***
Комната Хироко Вишневецкой была аккуратной. Отчего-то, несмотря на свои скромные размеры, она казалась едва ли не вдвое больше. Всю левую сторону комнаты занимал шкаф и узкая кровать (неудивительно, подумал я, что Вишневецкая переехала к Валленкуру при первой же возможности), затем маленький стол с висевшим над ним экраном и несколько шкафчиков на стене справа. Под стеной стоял одинокий вращающийся стул с тёмно-синей обивкой. Стены приобрели выцветший пастельный цвет.
Да, решил я, это было намного лучше капсульного отеля в Дэдзиме. Насчёт капсульного отеля на Минбане я не был бы столь категоричен, но от помещения, переделанного под гравитацию, я готов был ожидать худшего.
- Что мы ищем? - спросила Жюстина, входя вслед за мной. Дверь с негромким шипением захлопнулась за ней. - И кстати, я спускалась в их чёртов центр борьбы за живучесть, как ты мне сказал. Датчики там в полном порядке.
- А камеры смотрела? - спросил я, выуживая из кармана перчатки. Обыкновенные белые форменные перчатки, в таких случаях -- совершенно незаменимые.
- Да смотрела я. - отмахнулась Жюстина. - Всё работает. Как бы наша убийца не испарилась из диспетчерской, это определенно было не через пожарную лестницу.
- Тогда остается только шлюз. - поджал губы я, натягивая перчатку. - А это дохлый номер, в космосе ищи-свищи.
- Так с чего мы начинаем?
Я призадумался. Взглядом я обшарил всю комнату, непроизвольно задержавшись на потолке. Так и есть -- из дальнего угла чёрным глазком на нас таращилась камера.
- Начинаем мы, - вслух сказал я, - вот с чего. Ты обыщи шкаф. Я пока займусь столом.
- Что искать-то?
- Всё, что угодно. - я пододвинул себе стул. - У нас настолько мало улик, что сейчас сойдёт хоть что-то.
Фудзисаки фыркнула и распахнула шкаф. Я постучал пальцем по столешнице и не особенно удивился, когда компьютер сразу же, без дополнительных премудростей, включился. На столешнице проступила клавиатура; экран над столом зажёгся и затребовал пароль. Линза разобралась с этим очень быстро, и я забрался на рабочий стол.
За каждым использованием Линзы ведется строгий учёт -- отслеживается и записывается каждое включение, и получить доступ к записям для Собственной Безопасности МВД было не просто, а очень просто. Я больше чем был уверен, что одна из этих милейших людей прямо сейчас заглядывала мне за плечо.
Меня это не беспокоило.
- М-м-м, какие милые трусики. - пробормотала Жюстина у меня за спиной.
- Положи на место. - бросил я. - Тебе своих мало?
- Уже и полюбоваться нельзя...
Я покачал головой.
Ничего очевидно подозрительного на компьютере Вишневецкой не было. Почту заполняли циркуляры и служебные записки Администрации, в основном непрочитанные. Учитывая, что такие циркуляры зачастую генерируются с минимальным человеческим участием, меня это нисколько не удивляло. В записной книге было много, очень много исходящих звонков Валленкуру: входящих тоже не меньше, но там наблюдалось хоть какое-то разнообразие. Из него я узнал только Грушину, а вот на одном звонке годичной давности моё внимание привлек адрес -- Маруморийск, округ Рея: родители? Похоже было на то. Жуткая провинция, одно из тех орбиталищ по сто тысяч жителей, каких в Сатурнианской Гегемонии без числа. Я боялся даже представить себе жизнь в таком месте.
Я начал перебирать файлы: фотографии, фотографии, снова фотографии... надо будет поинтересоваться, сколько у диспетчеров Портовой Администрации оплачиваемых выходных, поскольку, судя по количеству снимков, Вишневецкая исходила вдоль и поперёк чуть ли не весь Титан-Орбитальный. Музыка, сериалы, даже небольшая аккуратная папка с порнографией, как и положено любой приличной девушке, была на месте.
И ничего, что могло бы намекать на то, почему Вишневецкую убили.
- Нашла что-нибудь? - спросил я, не оборачиваясь.
- Шмотки, шмотки и опять шмотки. - уныло ответила Фудзисаки. - После таких трусиков я ожидала чего-то более интересного.
- Они что, из одних завязок состоят?
- Ну-у-у... можно сказать и так...
- Они всё равно не вещественное доказательство, и перестань на меня так смотреть. - отрезал я. В своём фетишизме Фудзисаки даст фору некоторым сотрудницам пенитециарной службы. - Лучше проверь шкафчики.
- Ну ладно... - с сожалением протянула она и закрыла шкаф. Я же посмотрел на монитор.
Ладно. Я бы тоже не стал ничего хранить на устройстве с заводскими настройками доступа. Нет, компьютер заслуживал более пристального внимания, но эту работу я без зазрения совести оставил отделу киберпреступности. В отличие от меня, им за эту скучную и однообразную работу платят.
Итак, что остаётся?
У Вишневецкой могла быть при себе флешка - но тогда её скорее всего забрала убийца, и мы оказываемся в тупике. Или, что наиболее вероятно, Вишневецкая могла отдать такую флешку Валленкуру, если уж она переехала к нему жить. Или же...
Я отъехал от стола и выдвинул ящик. Кроме початой упаковки умной бумаги, в нём ничего не было. Я выдвинул второй ящик. Здесь были какие-то бумаги, открытки, кошелёк, из которого высыпались пластиковые сатурнианские марки. Карточки -- это было уже подозрительно: наличные валютные операции отследить банально сложнее безналичных. Но здесь было слишком мало, сотня марок карточками по 25. Недолго думая, я обшарил и кошелёк -- какие-то клиентские ваучеры ("Кафе Хайфиш"? никогда не слышал, должно быть что-то новенькое), фотография, предсказуемо, Валленкура (распечатанная, это серьёзно), и ничего больше. Я всё же вытащил Линзу и сделал снимки: ваучеры ещё могли понадобиться, магазины и гастрономические предприятия обычно хранят информацию о постоянных клиентах. Затем я перерыл остальные бумаги и открытки. Ничего.
Я наклонился и выдвинул третий ящик. Ящик был завален распечатанными фотографиями, теми же, что я видел на компьютере Вишневецкой. Господи, сколько же она их печатала? Валленкур, Валленкур, Валленкур... а он даже довольно милый, когда улыбается. Некоторые фотографии были сделаны дроном с камерой -- Вишневецкая и Валленкур на мосту Кодама, Вишневецкая и Валленкур на фоне Правительственного особняка, Вишневецкая и Валленкур на площади перед Домом Промышленности, Вишневецкая и Валленкур в Музее ксенобиологии (лишайники и папоротники под стеклом прилагаются), Вишневецкая и Валленкур...