Значит, Валленкур не лгал. Но парень обойдется и без фуражки. Судя по всему, ему сейчас не до фуражки.
- Как её звали? - выпрямившись, спросил я.
- Хироко Вишневецкая, г-господин инспектор.
Я махнул рукой -- Линза выпала в открытую ладонь, и я, вызвав пустой файл, вписал туда имя жертвы. Прицелившись, сделал несколько снимков -- общий план, лицо, остатки шеи крупным планом. Недавний кофе с эклерами беспокойно зашевелился в желудке.
Ненавижу.
- Вам известно, - вслух спросил я, - отчего могли убить вашу... коллегу, господин Валленкур?
- Н-н... нет. - замотал головой Валленкур. - Понятия не имею...
- Точно? - прищурившись, глянул на него я. Валленкур отшатнулся, словно ударенный током. - Ревнивые подруги, мстительные друзья, карточные долги?
- Нет! - воскликнул Валленкур. - Хироко не играла в карты, ничего такого, и у неё здесь не было друзей! Ну, она... понимаете, она нездешняя, господин инспектор. - я понимающе кивнул, давая ему знак продолжать, - У неё были только я и Анжи, господин инспектор, и я не знаю... никого, кто мог бы сделать... такое. - последние слова Валленкур произнёс сдавленным голосом. Либо по нему плачет Национальный театр драмы и комедии, либо он действительно представить себе не мог, что кто-то перережет его - подруге? девушке? - горло, да ещё и таким образом.
- Как видите, кто-то сделала, господин Валленкур. - сказал я. Он ничего не ответил. Я отвернулся к сияющим экранам.
- Жюст, приём.
- Слушаю. - отозвалась моя напарница. - Ну, что там?
- Подымайся, полюбуешься. - ответил я. - Интересно, блин.
- Ну, раз интересно... сей секунд. - сказала Фудзисаки и отключилась.
- Мне помочь?.. - тихо спросил Валленкур. Я помотал головой.
- Сама справится. Господин Валленкур, - я вздохнул, - вашей подруге только что перерезали горло виброклинком. Вы уверены, что точно не знаете, почему?
- Говорю же вам, нет! - выкрикнул Валленкур. - Клянусь вам, я не знаю, господин инспектор! Хироко... Хироко всегда была такой... такой хорошей, пунктуальной, работящей, самой лучшей девушкой во вселенной! - его голос сломался от рвущихся наружу рыданий. - Понимаете, господин инспектор?!
- Понимаю. - сухо ответил я. Валленкур рухнул на колени, обхватив трясущиеся плечи руками, и зарыдал. - Я всё понимаю.
Я несколько покривил душой. Откровенно говоря, сейчас я не понимал совершенно ничего.
Но в том, чтобы понять, и заключалась моя работа.
***
Младший инспектор Жюстина Фудзисаки появилась почти мгновенно -- почему-то у меня лифт тащился, как троллейбус на батареях, но Жюстине это не помешало.
- Ой, а у вас там фуражка валяется. - сообщила она, перемахнув через комингс. Я прищурился. Мы с ней почти одного роста -- я на пару сантиметров пониже -- но у Фудзисаки большая часть этого роста ушла в ноги, и чудеса лёгкой атлетики она демонстрирует весьма часто.
Ещё Фудзисаки сходит с ума по всему, у чего есть ствол и спусковой крючок, и это не самая лучшая черта её характера. Учитывая, что в своё время Жюстина трижды становилась чемпионкой Академии по стрельбе, к её маленьким странностям я уже давно привык.
- Пускай валяется. - ответил я. Фудзисаки осторожно обошла всхлипывающего Валленкура и пересекла диспетчерскую. - Вот, полюбуйся.
Жюстина полюбовалась.
- У-у-у. - протянула она, обходя кресло и разглядывая труп покойной Вишневецкой. На лице напарницы не дрогнул ни один мускул. - Чем это её так?
- Виброклинком. Но я не знаю, тут хоть электропилой. - я пожал плечами. - Разницы никакой.
- Да уж, - поморщилась Фудзисаки, наклонившись к самой растёрзанной шее Вишневецкой. Чему я искренне завидую у своей напарницы, так это крепости желудка; на моей памяти её никогда даже не мутило. Или, по крайней мере, она не подавала виду. - Кто это её так?
- Без понятия. - снова пожал плечами я. - Ну вот ни малейшего.
- И что ты думаешь? - прищурилась она, взглянув на меня.
- Я думаю, - ответил я, - что ты сейчас останешься здесь и расспросишь, - я кивнул в сторону бедняги Валленкура, - потерпевшую сторону. Постарайся разузнать о жертве побольше. Снимки я сделал, но если найдешь чего-то интересного...
- А комнату ты осмотрел?
- Осмотрел. - отмахнулся я. - Ничего.
- Совсем ничего? - повторила Жюстина.
- Совсем ничего. - ответил я. - Это и самое странное.
Перед приходом Фудзисаки я, действительно, воспользовался случаем и осмотрел диспетчерскую, в том числе и с помощью Линзы. Линза, главный рабочий инструмент полицейского (а вовсе не пистолет и даже не свежая коробка с эклерами), может и не такое, но в данном случае её усилия оказались напрасны.
Здесь были камеры наблюдения. Камеры наблюдения в последние полтора часа показывали исключительно помехи.
Здесь не было отпечатков пальцев -- кроме Валленкура и покойной Вишневецкой. Я уже подшил к делу биометрические данные их обеих; разрешения на это мне не требовалось. Были и другие отпечатки, но они не вписывались во временной промежуток и принадлежали, скорее всего, другой смене.
И здесь не было следов. Не то, чтобы Линза могла разглядеть следы на твёрдом полу, но убийца -- кем бы она ни была -- явно не была любительницей. Я встречал предостаточно преступников, ухитрявшихся на месте преступления вступить в лужу крови или подсолнечного масла; выслеживать их было не просто неинтересно, а даже неспортивно. Убийца Вишневецкой определенно была не из таких.
Зачем профессиональной убийце убивать простую диспетчера?
Да ещё и таким образом?
- А что потом? - прервала мои размышления Фудзисаки.
- А потом звони в участок, - как ни в чём ни бывало ответил я. - Пусть высылают экспертов и забирают труп.
- А ты что?
Я развернулся на каблуках и замер, всё ещё глядя на неё.
- Тут ещё шлюзовая камера. - только и сказал я. - И пожарная лестница.
- О. - только и сказала Жюстина.
- Я немного задержусь.
- Да богов ради. - отмахнулась она. Я кивнул и вышел из диспетчерской, по дороге едва не наступив на горемычную фуражку Валленкура.
Остановившись на лестничной площадке, я вытащил Линзу. Камеры обнаружились почти мгновенно.
Когда и они продемонстрировали мне сплошные помехи, я недоумённо приподнял бровь. Система видеонаблюдения, не работающая в одной комнате -- нечто из ряда вон выходящее, но это единичный случай. Система видеонаблюдения, не работающая в двух комнатах...
Ступеньки дребезжали, пока я спускался по ним. Сбежав на второй этаж, я сделал то же самое. Камеры шли помехами. Больше того, они шли помехами ровно столько же, сколько и все остальные -- последние полтора часа.
Это было очень подозрительно. Если система видеонаблюдения не работает во всей диспетчерской (одной из четырёх диспетчерских в Порту, но всё же), то это уже не просто из ряда вон выходящее. По всем правилам, Портовая Администрация уже полтора часа должна была бить тревогу; но вместо этого всё, что получает МВД -- это вызов от Валленкура?