— Ты одна? — слегка разочарованно пробормотал Илий и ввалился внутрь. — А где Лео?
— Что-то случилось? — спросила Ниа осипшим голосом, пока гоблин удобно устраивался на матрасе малыша.
— Нет, просто я и раньше часто его навещал. Если с твоим приходом что-то изменится, то это вызовет подозрения, — пожал плечами мужчина и по-хозяйски заглянул в тумбочку. — Ого, да вы тут супчиком балуетесь?
— Хотите? — мило улыбнулась брюнетка, до боли сжав спицы в пальцах.
— Нет, я пообедал, — отказался Илий, и от его слуха не укрылся вздох облегчения. — Боишься меня?
— Нет, что вы! — попыталась оправдаться Ниара, но её щёки уже залил румянец.
Несколько минут они сидели молча, слушая шум дождя на улице. Почему-то именно в эту секунду девушке нестерпимо захотелось увидеть солнце, почувствовать на коже его обжигающие лучи и мягкий воздух, обволакивающий лёгкие. Обернувшись к впавшему в задумчивость Илию, девушка кашлянула и робко подняла глаза.
— А вы не расскажете, почему в первые дни пребывания в Стране воронов было солнечно, а сейчас постоянно идёт дождь? — осторожно поинтересовалась Ниара.
— В Стране воронов всегда дождливо и холодно, — вздохнул гоблин, почесав пятернёй взъерошенный затылок. — Яла специально старалась так для тебя и Ясу, чтобы не вызвать подозрений. Эти солнце и жара были искусственными. Они питались за счёт энергии, полученной из душ.
— Чего? — удивилась Ниа, слегка приоткрыв рот.
— Когда души попадают в Страну воронов, то автоматически делятся на две категории — одни становятся оборотнями и служат Королеве, сохраняя при этом человеческий облик, а другие навсегда остаются воронами, отказываясь служить. Так вот их Яла и скидывала в Чашу любви, где они теряли свою оболочку, а душа мгновенно перерабатывалась в энергию, за счёт которого светило солнце, а по небу плыли белоснежные облачка, — усмехнулся Илий, покачав головой. — Потом Ани отключил генератор, да и Яла одумалась — на это неблагодарное дело уходило слишком много душ, а непокорные вороны нужны были ей и для более гнусных целей. К тому же сама она давно привыкла к мрачному климату Страны, а вас с Ясу ублажать уже не было смысла.
— Какая мерзость, — простонала девушка, уткнув лицо в ладони.
Мозг отказывался верить в то, что солнечные лучи, цветы, голубое небо — всё это лишь декорация из энергии умерших людей. Стоп, а как же тогда они летали с Грином?
Видимо, этот вопрос она задала вслух, так как Илий вновь оживился и заговорил.
— Чаша любви вызывает сильное магнитное поле, а та полянка, на который вы уединялись и парили в воздухе, находится к ней максимально близко. Так что никакого волшебства, сплошная физика, — хмыкнул гоблин.
— Грин, сукин сын! — расстроилась Ниара, отбросив вязание.
— Аниэль болен, — неожиданно произнёс Илий, но тут же пожалел об этом.
— Что случилось? — мертвенно побледнела девушка, бросившись к нему и схватив за узкие плечи.
— Всего лишь простуда! — пискнул мужчина, пытаясь вырваться. — Он немного был в плену, но сейчас его переместили в загон с воронами, о нём позаботятся!
— Какой такой загон? Что за плен? — возмутилась Ниа, отпустив гоблина и принявшись нарезать круги по комнатке. — Почему я ничего не знала?
— Если бы я знал о подобной реакции, то промолчал бы, — пробормотал Илий, мотая головой.
— Я должна его увидеть! — девушка вновь подскочила к мужчине и молитвенно сложила руки на груди. — Он пожертвовал ради меня своей свободой! Поэтому я хочу ему помочь! Может, у нас получится его выкрасть, а?
— Ты с ума сошла! — сердито крикнул Илий. — Ты даже не представляешь, насколько это опасно!
— Но его же там убьют, — всхлипнула Ниара, жалобно глядя на гоблина. — Ну пожалуйста!
В словах девушки была правда, и Илий задумался. Нет, риск несомненно был, и даже слишком большой. Но оставь они Аниэля на растерзание Королевы, и от этого светлого создания не останется и следа.
— Я подумаю! — клятвенно пообещал гоблин, выскакивая из комнаты.
Ни на секунду не прерывая крик, Руна летела в кромешной темноте вниз по узкому жёлобу. Каждый удар о земляную стенку выбивал из её груди очередной отчаянный крик. Перед глазами бесились хороводом разноцветные круги, было трудно дышать, осыпающийся песок попадал в волосы и глаза, полностью забитый им нос готов был разразиться грозным чиханием, но всё прекратилось также неожиданно, как и началось — впереди тоннеля показался яркий свет, и, тут же его достигнув, девушка вскрикнула и проделав последний кульбит, жёстко распласталась на деревянном полу. Тут же закашлявшись, она согнулась пополам, а из спутанных волос посыпалась сухая земля.
— Хм? — донёсся до оглохших ушей чей-то возглас, и девушка резко подняла голову.
Маленькая комнатка без окон, темноту которой освещает лишь тусклая керосиновая лампа. Грубо сколоченные ящики на стенах, имитирующие кухню, в углах два грязных матраса — видимо, спальня. Сама Руна всё так же сидела на полу перед столом, стоящим аккурат напротив. Зажав нос, лишь бы защититься от мерзкого спёртого воздуха, она сфокусировала взгляд и застыла от ужаса — за столом сидели никто иные, как Домеон и матушка Нилс. Оторвав их своим появлением от обеда, Руна сейчас явно чувствовала себя лишней. Разглядев в слабых отблесках огня их лица, она вздрогнула и бросилась обратно в жёлоб, из которого только что вылетела. Но не успела она залезть в него по пояс, как резко вскочивший Домеон грубо схватил её за ногу и вытянул обратно. Шумно грохнувшись на пол, Руна тут же перевернулась на спину и подползла к стене, не сводя с хранителей испуганных глаз. Только сейчас девушка заметила, что весь пол был усыпан вороньими перьями, а лица старых знакомых перепачканы в крови.
— Гы-гы, попалась, ласточка! — низким грудным голосом заговорил Домеон, схватив Руну за волосы. — Мы так давно не ели ничего стоящего!
Матушка Нилс медленно поднялась из-за стола, прихватив с собой большой окровавленный нож. Переводя взгляд с одного хранителя на другого, Руна молчала, не переставая дрожать. Может, она хорошо приложилась головой и теперь чудится невесть что? И вправду, как хранители театра могут оказаться в Стране воронов? Спутанные мысли прервал свист ножа, тут же удобно устроившегося у её горла. Встретившись взглядом с мрачными узкими щёлками матушки Нилс, девушка мысленно простилась с жизнью.
— С чего начать? Может, всё же убьём её, а потом разделаем? — задумался Домеон, не выпуская из пятерни рыжие волосы. — Всё-таки есть воронов — это одно, а человека — совсем другое. Ой, матушка, у тебя на губе перо!
Мужчина протянул вторую руку и заботливо снял прилипшее к губам старухи пёрышко. Борясь с тошнотой и всепоглощающим страхом, Руна услышала тонкий звон колокольчиков над ухом, и встрепенувшиеся хранители тут же отскочили от неё. Матушка Нилс деловито ткнула пальцем в сторону сундука и открыв его одним рывком, Домеон затолкал внутрь упирающуюся Руну.
— Вякнешь — убью! — прошипел он согнувшейся в три погибели девушке, с грохотом закрыв крышку.
Матушка Нилс уже сидела за столом, мрачно глядя на дверь, а Домеон, схватив брошенный на полу нож, прислонился к стенке, чтобы атаковать нежданного гостя. Вот шаги приблизились и на секунду замерли. Хранители напряжённо переглянулись и затаили дыхание. В тот же миг дверь рывком отворилась и напуганный мужчина полоснул ножом воздух. Тут же получив удар в живот, он согнулся и рухнул на пол, а матушка Нилс холодно усмехнулась, увидев как из темноты вышел Грин. Мрачно улыбнувшись, он отвесил старухе вежливый поклон и ловко перескочил через хрипящего Домеона.
— А вы всё такие же неприветливые, — ухмыльнулся он, обходя кухню. — Что, опять взялись за старое? Сколько раз я вам говорил, что незачем есть воронов!