Положение изменилось только в семидесятых годах, когда правительство начало поощрять приток туристов, дающий иностранную валюту. Красочные рекламные проспекты бирманского Туристского бюро приглашали посетить страну и гарантировали въездную визу сроком на семь дней без каких-либо осложнений.
Тогда же было построено несколько комфортабельных отелен в самых примечательных местах — Пагане, Мандалае, близ озера Инле и, конечно, в Рангуне, который стал землей обетованной для туристов. Заметьте: не для паломников, а для туристов. Тех, кто приходят в пагоды не за тем, чтобы поразмышлять над смыслом жизни, а чтобы сделать удачный фотокадр, снять фильм о себе в экзотических краях.
По мраморной платформе Шведагона сегодня бродят толпы праздных туристов, увешанных фотокамерами, точно так же как у египетских пирамид, Пизанской башни пли пражского собора святого Витта.
Жарким пламенем полыхает на солнце пагода Шведагон — «золотая слава» Бирмы, одна из самых почитаемых в мире буддийских святынь. Сияет в убранстве драгоценных камней. Покойно и умиротворенно высится над шумным городом, залитым влажной тропической жарой, над смесью запахов и говором разноязыкой толпы.
Кто знает, не будь Шведагона, вырос бы здесь, в душном районе дельты Иравади, город, которому суждено было стать столицей страны?!
Никто из бирманских королей никогда не располагал свою резиденцию в этих местах. Столицы возникали и исчезали на севере страны, в районах Верхней Бирмы[1]. Южные же края оставались дикими, необжитыми. Не приставали тут корабли заморских купцов. Девственные леса кишели дикими тварями. Стояла лишь небольшая деревушка — всего несколько бамбуковых хижин, обнесенных забором, удаляться от которого жители не рисковали.
Почему же на этом негостеприимном куске земли люди все-таки селились? Да потому, что рядом, на холме Тейнгоутера, стояла священная пагода Дагон, к которой отовсюду съезжались паломники. К тому же здесь протекала река Хлайн (один из двенадцати рукавов Иравади) и до моря было рукой подать. Росла известность пагоды — росло и значение поселения, постепенно становившегося городом. Пагода достраивалась, стремилась ввысь, город — вширь.
Однако много воды утекло из Иравади, тонны речного ила нанесли ее волны, в несколько раз увеличив площадь плодородных земель дельты, прежде чем на берегу Хлайн, или, как часто ее называют, Рангун, вырос большой порт и столичный город с населением, перешагнувшим ныне за второй миллион.
Более двух тысяч лет стоит Рангун. Разные он носил имена. В давние времена, когда высота пагоды едва достигала двадцати метров, горстка лачуг на берегу Хлайн, окруженная непроходимыми лесами, называлась Оуккала. В XI веке она превратилась в рыбацкую деревушку, которую жившие здесь моны стали называть Дагон — в честь пагоды. Со временем к слову «Дагон» люди прибавили частицу «шве», что значит «золотой». Кстати, с частицы «шве» начинаются названия всех бирманских пагод, крытых золотом.
В XVIII веке, когда король Алаунпая, объединив страну, захватил Дагон, он приказал обнести его стеной и переименовал в Янгоун, что означало «конец вражде». Позднее англичане стали называть город Рангун. Но и теперь бирманцы предпочитают исконное имя своей столицы— Янгоун.
Трижды Англия воевала с Бирмой. В первых двух войнах она отняла у нее южные плодородные земли и лишила выхода к морю. Но оставался свободным еще север страны со столицей Мандалай. Шестьдесят лет понадобилось колонизаторам, чтобы подчинить себе страну.
Во второй половине XVIII века Рангун из заштатного городка превратился в крупный морской порт. Через него проходил весь поток экспортных и импортных грузов. Отсюда отправлялось во все концы мира бирманское «белое золото», рис.
Часто западные историки пишут о том, что колонизаторы несли порабощенным народам Азии достижения науки и техники своих более развитых стран.
Да, они строили города, прокладывали дороги, телеграф, осваивали целинные земли, ввозили машины, разведывали недра. Но ведь все это было подчинено единственной цели — быстро и без помех грабить страну.
Британские фирмы беззастенчиво вывозили богатства Бирмы — тиковую древесину, нефть, рис. Англичане начали добычу свинца, цинка, сурьмы, серебра, олова и вольфрама.
Они строили причалы, но для того, чтобы к ним швартовались пароходы Великобритании, имевшие монопольное право на морские перевозки между Бирмой и другими странами. По Иравади стали ходить колесные пароходы, принадлежавшие, конечно, британской компании. А когда речные перевозки перестали справляться с растущим грузопотоком, началось строительство шоссейных и железных дорог.
1
Издавна принято деление Бирмы на Верхнюю, заселенную бирманками, и Нижнюю, освоенную ионами. После объединения страны и XVIII веке такое деление утратило смысл, а в следующем столетии появилось вновь, когда англичане захватили южные районы, вплоть до города Пьи.