Тут так много крови. Очень много. Несколько капель даже упали на пол. Рядом аптечка. И среди этого кошмара я, с трясущимися руками (потому что, да, я боюсь крови), обрабатываю руку Луи. В его ладони есть небольшой осколок и мне приходится его вытащить, так что хорошо, что он отключился, потому что это наверное очень больно. Кровь замедлилась.
Что там дальше? Чему нас учили в школе на уроках? Ах да. Забинтовать.
Забинтовываю руку, немного пережимая ее в запястье. Все. Наконец-то все это закончилось. Я устал и меня тянет в сон. Нет, это ненормально, я же недавно проснулся.
Вытираю кровь.
Клонит в сон, но я чувствую какой-то подвох в этом. Чувствую подвох, но не чувствую свое тело. Оно будто становится невесомым.
Стараюсь дойти до кровати, но в промежутке между моими попытками я внезапно погружаюсь в сон.
Где-то далеко от своего сознания слышу долгое непрерывное пищание аппарата жизнеобеспечения. Снова больница.
– Давай же, парень! Давай!
В грудь будто кидают огромный булыжник. И уже близко снова короткое пип пип пип. Оно раздражает.
– Он здесь. Парень, я собираюсь сражаться за твою жизнь, так что прекращай так делать.
Я хотел было улыбнуться или засмеяться, но не смог, понимая, что я снова в ловушке. Я все чувствую, слышу и понимаю, но мое тело словно обездвижено.
– Клиническая смерть длилась почти две минуты. Новый рекорд, Гарри!
Я вижу только тьму и не могу шевелиться. Но ведь эти врачи со мной говорят?
– Можете запустить ее обратно. Все позади.
Топот множества ног сменяется на аккуратные тихие шаги.
– Ты здорово напугал меня, братец.
Джемма? Что она тут делает? До этого момента всегда рядом были только врачи.
– Ну, они говорят, что ты тут каждый день умираешь, да? Забавно. Потом расскажешь каково это, ладно, Гарри?
Она берет меня за руку и внезапно мне становится спокойно. Хорошо, Джемс, обязательно. Только вот умирать – отвратительно.
– Мама сегодня не смогла придти. У них с отцом годовщина сегодня. Ох, да разумеется ты знаешь.
Что? Сегодня 21 декабря?
– Помнишь Зейна? Из моего колледжа. Он такой красивый. Ты убьешь меня потом за эту бессмысленную болтовню, но мне плевать, ты же знаешь. Так вот, Зейн невероятный. Ну вот и почему, скажи мне, такие парни уже встречаются с парнями? Почему? Вы все геи такие жестокие, Хаз?
Да, Джемс. Все, абсолютно.
– Хаз?
Что?
– Хаз?
Да, что?
– Хаз?
– Хаз, Хаз, Хаз. Да ради бога проснись!!!
Я вздрагиваю и открываю глаза. Надо мной взволнованный Луи.
– Ты начал дрожать и говорить что-то во сне. Все в порядке? – Опять этот сон. – О, Господи. Я сейчас принесу тебе горячий чай и мы поговорим, хорошо?
Я согласился и он улыбнулся мне. На секунду мне показалось, что того разбитого зеркала и крови не было, но перемотанная рука Томмо, возвращала в реальность. Через минуту он вернулся и дал мне кружку. У чая был вкусный запах и я стал невольно принюхиваться.
– Это мята, – он сказал это очень тихо, будто боясь кого-то разбудить, – Я решил, что тебе понравится. И спасибо за руку. – Ничего, – сказал я так же тихо.
За окном была темная ночь. Тишина. Уютная и спокойная атмосфера окутывала нас, и я хотел остаться тут навечно.
– Прости меня, Хаз. Я обязательно расскажу все тебе, правда. Дай мне время. Ты веришь мне? – Верю.
Томмо забрал мою кружку и поставил ее вместе со своей на тумбочку у кровати. Он долго смотрел на меня сквозь темноту. По его глазам было видно, что он думал над чем-то. А я ждал, смотря в его глаза. Они были невероятными океанами и я тонул в них. Он прикоснулся рукой к моей щеке, а я смотрел в его глаза. Он поставил свои ноги по разные стороны моего тела, а я смотрел. Он провел своей рукой под моей футболкой, а я все еще смотрел, как заколдованный.
– Закрой глаза, Хаз.
Закрываю. Чувствую, как его губы касаются моих, и он легко толкает меня на кровать.
– Ты можешь остановить меня, если не хочешь этого.
Я растворился в нем полностью. Забыл обо всем, кроме него.
Я не остановил
My skin will scream
Reminding me of who I killed inside my dream
Моя кожа будет кричать об этом,
Напоминая, кого я убил в своём сне.
Комментарий к “Беги” Я не способна на НЦу сегодня. Простите <3
====== Мизинчик обещания ======
Oh dear, I don’t know if we know why we’re here
Oh my, too deep, please stop thinking
О, Боже, я не знаю, знаем ли мы, почему мы здесь.
О, Боже, слишком далеко зашёл, хватит думать.
Я проснулся, но слишком ленюсь, чтобы открыть глаза. Быстро осознаю, что до дня рождения Томмо осталось 2 дня. Сегодня 22 декабря. Стоит выехать к родителям заранее, чтобы провести с ними больше времени. Мысленно продумываю поездку и понимаю, что я не сказал ничего Бу. С этой мыслью я вспоминаю, как я бесстыдно стонал его имя ночью и улыбаюсь. Я совру, если скажу, что эта ночь была обычной. Потому что я ничего подобного не испытывал. Наверное, я действительно люблю Луи или...как там говорила мама нам с Джеммой? Он – моя родственная душа.
Хочу немедленно увидеть его, поэтому быстро открываю глаза.
И я чувствую боль. Такую непреодолимую, которая разъедает душу. Я чувствую ее не потому что как-то неправильно повернулся и не потому что солнце ослепляет меня. Я чувствую ее, потому что рядом пусто. Он ушел неизвестно куда. В доме царит тишина, которая сводит с ума. Его сторона кровати уже холодная, значит он ушел давно.
Моё прекрасное утро вдруг превращается в хмурое и бесцветное, но не остаётся ничего, кроме как идти готовить завтрак, потому что мой желудок невероятно крутило. Встаю, одеваюсь, захожу на кухню и вижу готовые блинчики на столе и записка. Беру ее в руки.
“Я слышал твой живот, когда проснулся, поэтому приготовил тебе завтрак. Искать меня нет смысла, Хаз. Прости...”
Некоторые буквы были размыты. Он плакал, когда писал это. От одной этой мысли мне становится больно.
– Твою мать!
От злости и страха комкаю листок и выбрасываю его. Завтракаю, но меня поглощают сотни мыслей, от которых становится все труднее спастись. Сдаюсь. Беру свой телефон и звоню Джемме. Она всегда рядом, когда мне трудно, а я рядом, когда трудно ей.
– Привет, Гарри! – слышу я после трех гудков. – Привет, Джемс, – невольно грустно улыбаюсь, потому что слишком люблю ее и понятия не имею что будет со мной, если она исчезнет, – Как твои дела? Как с Зейном? – Что с твоим голосом? – Ну, в общем-то я звоню, чтобы ты в очередной раз спасла меня. – Так, Гарри. Я буду у тебя через час, договорились? – Спасибо.
Кладу трубку и начинаю ждать. И, если ад существует, то я буду там вечно чего-то ждать, потому что ожидание для меня – самое ужасное в мире.
Решаю собраться на улицу, ведь будет лучше если мы с Джеммой немного погуляем, так?
Слышу, как дверь открывается и влетает моя сестра.
– Так, куда это ты собрался, Гарольд? – Ну, я хотел немного прогуляться с тобой и поговорить. – А, я с радостью. Если бы ты хотел сбежать, я бы убила тебя. Не зря же я вытерпела несколько стервозных дамочек...
Она остановилась и чего-то ждала, только я не понимал чего.
– Может ты уже обнимешь меня? Я всё ещё твоя сестра и умею скучать по тебе.
Я опять улыбаюсь. Едва ли не с разбегу обнимаю ее и, подняв на руки, немного кружу, а затем ставлю на землю.
– Ты едешь к родителям на Рождество, Гарри? Мы с Зейном поедем и я хотела пригласить вас с Томмо с нами, – она выходит из дома и я закрываю дверь. – Да, еду, кстати, я хотел тебя об этом спросить, но мы с ним...ну, в общем, я забыл.
Джемма начинает поедать меня глазами и дико улыбаться. О, НЕТ. Я знаю эту улыбку. Только не спрашивай о...
– Что вы с ним? – она подняла бровь.
Вот черт.
– Ну же. Да? Дадада?
О боже.
– Да, Джемс. Да. Мы трахались, тебе от этого легче?