— Оденься! — воскликнула Наюн, закрыв от неожиданности глаза ладошками. Ей совершенно не прельстило разглядывать идеальное тело этого напыщенного индюка, вздумавшего ходить перед ней практически в чем мать родила.
— Приму душ, и оденусь, — равнодушно бросил он. Похоже Клинта сложившаяся ситуация и вовсе не волновала.
Закинув полотенце себе на плечо, он сделал шаг в сторону выпуская девушку, но та, руководствуясь желанием поскорее освободить проход, сделала ровно то же самое. Следующий шаг в сторону также был произведён абсолютно синхронно. Неловкое молчание повисло в комнате. Наюн все же подняла взгляд на мужчину, и им обоим показалось, что между ними пробежала искра.
Клинт сам не заметил, как его руки обвили талию девушки, уверенно и крепко прижав Наюн к себе. Не раздумывая больше ни секунды, он прильнул к её губам, осторожно, словно изучающе. Не встретив сопротивления, мужчина углубил поцелуй, вжимаясь в губы девушки со всей страстностью и желанием. Одна его рука плавно соскользнула вниз и грубо сжала бедро Наюн.
По ее телу пробежал ток. Поддавшись напору девушка на мгновение невольно ответила на поцелуй. Но вовремя спохватившись, она нашла в себе силы оттолкнуть Клинта, наградив напоследок хлесткой пощечиной.
— Ты с ума сошёл?! — вытирая слегка припухшие губы тыльной стороной ладони, крикнула девушка. Отскочив к кровати, взглядом Наюн стала искать что-нибудь, чем можно было его огреть, если он вдруг снова вздумает к ней приставать.
— Это всего лишь поцелуй. И не говори, что тебе не понравилось.
— Это был омерзительный поцелуй, как и ты! — нащупав рукой небольшой светильник, одиноко стоявший на прикроватной тумбочке, она было хотела им в него запустить, но мужчина вовремя скрылся за дверью ванной, спасая свою голову и светильник от незавидной участи быть разбитыми. Наюн залезла на кровать и накрылась одеялом с головой. Непрошеные слезы навернулись на глаза.
— Придурок! — в сердцах прошептала девушка, услышав как выключилась вода в ванной комнате. Через несколько минут вышел и сам Бартон. Притворившись спящей, Наюн напрягла слух, в попытках понять, что делает мужчина, и не собирается ли он все же покуситься на её честь. К её облегчению, Клинт всего лишь быстро оделся и вышел из комнаты. Наюн, облегчённо вздохнув, постаралась быстрее уснуть.
Только сон совершенно не хотел к ней сегодня приходить. То проваливаясь в легкую дрему, то резко просыпаясь, Наюн проворочалась на кровати несколько часов, но так и не смогла отправиться в царство Морфея. Раздраженно сбросив одеяло, она села и перевела взгляд на пустую кровать Клинта. Необоснованное чувство тревоги и волнения нарастали в груди. Он не был достоин ее переживаний, но Наюн ничего не могла с собой поделать. Даже считая, что он ужасно неприятный тип, хам и эгоист, она все же где-то в глубине души чувствовала себя виноватой за то, что вероятнее всего её слова обидели его. Все-так она могла воспрепятствовать случившемуся, чего не сделала. Так что виноваты они были оба.
Сделав вывод что он именно по этой причине покинул комнату, с чувством вины в три часа ночи девушка, поправляя халат, пошла его искать. Блуждая по длинным коридорам, она заглянула сначала в спортзал, затем в столовую. Убедившись, что его там нет, Наюн отправилась дальше, ещё не до конца осознавая, зачем она это делает. И только в конце коридора, замерев и затаив дыхание, она услышала тихие знакомые голоса.
— Вот смотри, в тринадцать сорок пять, они прибыли рейсом шестьсот двадцать пять американских авиалиний, — пропищала Джесс. Хоть и голос девушки был далёк от неприятного, но Наюн он казался именно таким.
— Давай о работе завтра. У тебя такая нежная кожа, — сладко пропел Клинт, вызывая у блондинки тихий смех.
Фыркнув, и мысленно выругавшись на себя за то, что притащилась сюда, наивно думая, что обидела этого идиота, Наюн резко развернулась, что бы быстрее убраться в свою комнату. Но от негодования, даже не заметила, как широко махнула рукой. Тележка с принадлежности для уборки, стоявшая рядом с дверью, в этот же момент не досчиталась швабры, которая громко рухнула на пол. Услышав за дверью шаги, Наюн быстро юркнула за большой глиняный горшок с цветком, стоявший в углу, искренне надеясь, что ее не заметят. Дверь в комнату открылась, и на пороге показалась мужская фигура.
В этот момент Наюн закрыла глаза и зажала себе рот ладонью для того, чтобы ненароком не сделать слишком шумного вдоха. Клинт же краем глаза заметил движение в углу и узнал силуэт, но, не подав виду, он как ни в чем не бывало вернулся в комнату, про себя размышляя, что Наюн никогда не стать шпионкой. Только дурак будет ночью прятаться за фикусом в белом халате.
— Всё в порядке, думаю это крысы, — прикрывая дверь, поспешил успокоить подругу мужчина.
— Крысы? О Боже, какой ужас. Я ненавижу крыс.
— Ну чего ты? Иди ко мне, я тебя не дам им в обиду, — нарочито громко сказал Клинт.
Открыв глаза и поняв, что опасность миновала, Наюн поморщилась. Отчего-то ей вдруг стало мерзко находиться здесь. Но не став терять больше и минуты, она бегом бросилась в свою комнату. Непроизвольно желание выговориться, заставило её включить в комнате свет и залезть в сумочку. Достав свой блокнот и сделав в нем пару отметин, она все же решила постараться уснуть. И несмотря на то, что в голове копошился рой мыслей, сон пришел весьма быстро. Уже сквозь него она услышала, как отворилась входная дверь и как мужчина подошёл к её кровати, нависая над ней. Он аккуратно взял сползшее с девушки одеяло и укрыл её. Затем ушел, чтобы раздеться и лечь в свою кровать, а уже через десять минут комната наполнилась громким сопением двух своих обитателей.
***
Я с такой стремительностью обманываю себя… Обманываю, но не могу обмануть. От правды не скроешься как ни крути, она приходит сама и вновь окунает меня в моё же дерьмо. Противно.
Я устала, чертовски устала. Хочется плюнуть на все и сбежать. Меня окружают не люди. Трафареты. Бумажные манекены, якобы несущие добро. Привыкшие под личиной благодетели творить свои грязные делишки. Люди сами их воздвигли на царство, вручили им короны и позволили решать, кто достоин жизни, а кто нет. Тошно от такого геройства.
========== Часть шестая ==========
Оглушающие звуки сирены заставили Наюн и Клинта подскочить на своих кроватях. И если мужчина после столь неожиданного пробуждения, весьма невозмутимо поднявшись, направился в сторону ванной комнаты, то девушка встревоженно осматривала комнату на предмет раздражающего воя, спросонья не сразу сообразив, что сирена сработала во всем здании, а не только в их временном пристанище. Ее сердце сбилось с привычного ритма, ускоряясь во много раз, а дыхание участилось.
Посмотрев вслед удаляющемуся мужчине, она поплотнее закуталась в одеяло и обеспокоенно спросила:
— Что-то случилось?
— Ничего. Это будильник, — не оборачиваясь, холодно бросил Клинт и быстро скрылся в ванной.
Как только режущий уши звук прекратился, Наюн, громко выдохнув, рухнула на кровать. Мысли никак не могли сложиться в единый пазл, лишь мелькали в подсознании обрывками сновидений. Там, в мире ночных грез, были родители, беззаботные, счастливые и любящие. Сердце девушки предательски заныло. Наюн уже и забыла, когда видела их в последний раз. Казалось, теплая улыбка матери и строгий, но с озорными смешинками взгляд отца остались далеко позади, в прошлой жизни. Новая жизнь захлестнула с головой, и Наюн с тоской подумала, что эти пару дней, проведенных вне дома, по ощущениям были равны нескольким годам.
Ей нестерпимо захотелось услышать голоса родителей, и потому, с трудом дождавшись, когда Клинт закончит свои водные процедуры, она громко и нарочито нагло заявила:
— Мне нужно позвонить родителям. Покажи мне, где тут телефон!
— Тут нет телефона, — натягивая на голый, слегка влажный после душа торс приготовленную с вечера футболку, равнодушно протянул Клинт. Девушка невольно проследила за его резвыми движениями, замечая, как в нескольких местах намокла ткань.