жизни. Вся история Страны Советов прошла через жизнь Максима
Павловича Мищенко. Немало строк в ее биографию было вписано и
им самим. Паренек из хутора Хирного, сын иногороднего крестьяни-
на - бедняка, мужал и закалялся в боях гражданской под знаменами
Б.М. Думенко и СМ. Буденного. Во время войны, вместе с отцом,
братьями и сестрами (восемь душ) батрачил у помещика Жереб-
кова. Жили бедно, в землянке, еле-еле сводили концы с концами.
Однако до самого последнего дня жизни Максим был благодарен
помещику и его сыну - белому офицеру Володе Жеребкову за то,
что они помогли ему освоить грамоту. Это сыграло немаловажную
роль в его жизни. Начинал гражданскую командиром взвода. Когда
ему доверили командовать людьми, старший по званию произнес
слова, которые стали для Максима девизом всей его жизни: «В бой
идти первым, из боя — последним». В полевой сумке молодого ко-
мандира, рядом с военными документами лежала «походная азбука
- словарь» и его любимые книги. Вскоре Максим был направлен
на курсы политруков в Петроград.
Сал медленно катил свои воды в маревую даль. Хутор Ильинка.
Тысячи беженцев приютились у отряда Думенко. Наутро бой. Могут
погибнуть сотни ни в чем не повинных людей. Надо вырваться из
окружения и вывести людей. Разведгруппа из семи красноармейцев
вышла в ночь. Командир группы Максим. Его помощник Николай
Саенко из станицы Манычской.
Группа расположилась у моста. На том берегу звякнуло стре-
мя. Это постовые, охранники. Максим принимает решение: «Надо
умудриться взять живыми".
Тихо, без всплесков, недалеко от моста разведчики переплы-
ли речку, незаметно подкрались к стражникам: «Ни звука, иначе
смерть!» - туго стягивая руки и засовывая в рты кляпы, грозно про-
звучала команда. Трое пленных казаков к утру были доставлены в
штаб Бориса Думенко. Узнав подробные сведения о расположении
и численности противника, силе и замысле, думенковцы смогли с
наименьшими потерями вырваться вместе с беженцами из окру-
жения и выйти к своим, к станции Гремячий.
1920 год. Февраль. Днями снежный и морозный, а днями - не-
пролазная грязь и слякоть.
Штаб 1-ой Конной Армии расположился в станице Багаевской,
почти у самого Дона в доме казака Колесникова. По всей округе
от ст. Манычской, Княже-Леоново (Красного), вплоть до Веселого
шли упорные бои с деникинцами. Бои шли с переменным успехом.
В поддержку, уже воевавших подразделений, Деникин направил
белоказачью часть, состоящую из офицеров и стариков-бородачей,
численностью в 13 тысяч сабель под командованием генерала Бе-
дова. В хуторах и станицах, занятых белыми, проводилась массовая
мобилизация. Брали даже несовершеннолетних подростков...
Пятнадцатилетний Никита, а по-станичному попросту Китя,
вместе с другими погодками был мобилизован в ряды белой ар-
мии. Новобранцев наскоро переодели в не совсем новое, но еще
добротное обмундирование, выдали винтовки, и рано утром строем
погнали держать оборону к переливу между ст. Манычской и х.
Сады. Не прошло и получаса, как в станицу с гиканьем и свистом
ворвались части 4-ой кавалерийской дивизии Буденного. Грохо-
тали выстрелы. Шашки красных конников безжалостно рубили
редеющие отряды отступающих. Китя залег за пригорок и, не ус-
пев даже выстрелить из выданного ружья, увидел, как на него с
окровавленной пташкой на белой в серых яблоках лошади скачет
огромного роста конармеец. Никита, не долго думая, дал деру. Но
острая, блестевшая смертельным блеском шашка настигла его и
опустилась плашмя на его мягкое место, Китя оторопел. «Жив»,
- пронеслось у него в голове. Но шашка опять нависла над ним,
теперь уже над его головой. «Ах ты, пацан»! - гаркнул буденовец.
Никита, опомнившись, схватил парня за грязный сапог, взмолился:
«Не убивай, Христа ради, мобилизованный я. Нас, таких еще с де-
сяток тут будет». Бой кончился. Пленных белогвардейцев повели
в центр станицы, к церкви, а затем к устью Маныча. Китя, держась
за сапог красноармейца, волочился за ним до самого устья. Перед
расправой Максим шашкой отодвинул совсем молодых, только что
мобилизованных парней в сторону от белогвардейцев и, посовещав-шись со своими старшими командирами, произнес: «Все по домам!
И чтобы оружия в руки больше не брали!» Так началась и сразу же
окончилась для Кити гражданская война.
Бои под Майкопом. Деникин разбит. Но, остатки белогвардейцев
рассредоточились в горных пещерах Кавказа. Часть белогвардейцев
готова сдаться. Но нужны гарантии сохранности жизни.
Однофамилец Максима, командир эскадрона Иван Самойлович
Мищенко собрал политруков и взводных: «Часть васильевцев готовы
сложить оружие, надо убедить их не бояться переходить к нам». «Я
пойду, - поднялся Максим, у меня там, слыхал, есть знакомые». «Если
не получится, идешь на верную смерть,» - заметил командир»...
«Стой, кто идет?» - окликнул Максима часовой. «Я к Васильеву,
с предложением от красных».
На самом днище ущелья в районе станиц Надежинской и Пе-
редовой, группа васильевцев повела Максима в горы. Из пещеры
показался один из помощников Васильева - Зубов. Зубов свел его с
атаманом. Но разговор с Васильевым о сдаче оружия и о переходе
к красным ничего хорошего не сулил. Максим попал в западню.
«Живым не выбраться» - думалось по литруку. К Максиму приставили
охранника, который, по воле случая, оказался его знакомый, бывший
красноармеец, теперь служивший у Васильева - Комаров.
Разговорились. А поздно ночью Комаров сагитировал шесте-