обиход «пан» и «господин».
Было объявлено, что за убийство полицейского будут расстре-
ливать 100 мирных граждан, за коменданта - жителей всей станицы,
за солдата - 50 человек, за офицера -100 человек. Тем, кто выдаст
партизана или связного, обещалось выплачивать 50-100 немецких
марок и давать гектар земли. Были вывешены приказы немецкого
командования, обязывающие граждан сдать огнестрельное оружие.
За невыполнение данного приказа - расстрел.
По указанию фашистских властей полиция производила ре-
гистрацию и проверку по паспортам всего населения. Партийные
работники были взяты на особый учет, им запрещалось выезжать
за пределы станицы.
В эту лихую годину, когда стонала донская земля под кованным
сапогом вероломного захватчика, когда поползли по ней «пантеры»
и «тигры», нависли над мирными селами «фоккеры» и «мессерш-
мидты» и все это - жгло, палило, сеяло и извергало смерть, люди
искали спасения в церкви. Сейчас трудно с достаточной уверен-
ностью сказать, что именно заставляло искать убежище в церкви.
То ли толстые, метровой толщины стены, то ли простодушное убеж-
дение, что немцы-де тоже христиане, церквей они не трогают, не
стреляют по ним, а только молятся в них. И бежали туда, заслышав
вой бомбардировщиков, старики, женщины и дети.
Немцы уже входили в Манычскую, когда с одной башни
церкви, на которой находился наблюдательный пункт, сбежали
вниз советские бойцы - наблюдатели. Один из них, молоденький
офицер, подбежал к группе жителей, спасавшихся в церкви, и
что-то положил на ладонь девочки - подростка. Это было золотое
кольцо. «Мне некогда говорить, - сказал он, - но я обязательно
вернусь сюда, в Маныч». И побежал вслед за товарищами, успев
добавить только, что ему 24 года. Долго хранила кольцо девочка,
ждала, что придет за ним его хозяин, молоденький улыбчивый
офицер. Стала девочка девушкой, женой, матерью, бабушкой и
стала для Марии Ивановны Бондаревой, частицей ее прошлого,
случайная мимолетная встреча.
Где же он, славный защитник донской земли? Почему такой
долгой оказалась его дорога, его обещанное возвращение? А мо-
жет он никуда не уходил... Прервалась и окончилась его дорога у
Маныча? А может вписали его имя в тысячи жизней, оборвавшихся
в боях за станицу?
Люди помнят, как с лязгом и скрипом раскрылись тяжелые же-
лезные ворота. Наступила зловеще-щемящая душу тишина. Трусливо
озираясь, в церковь заглянули фашисты.
Через несколько минут сюда вошел щеголеватый офицер.
Все испуганно посторонились, пропуская непрошенного гостя,
чеканящего шаг к алтарю. Здесь он галантно стянул кожаную
перчатку, провел рукой по прекрасной резьбе иконостаса. Потом,
сняв фуражку, набожно перекрестился, повернулся кругом и на-
правился к подвалу. За ним с собачьей покорностью последовали
вооруженные солдаты...
Немец вошел в подвал. Холеный и важный, он с брезгливым
выражением осмотрел подвал, задерживаясь взглядом холодных глаз
на лицах лежащих бойцов... Молча, выслушал просьбу молоденькой
медсестры не убивать раненых солдат. Так же молча ушел.
А ранним зимним утром следующего дня подкатила к подвалу
танкетка, остановилась над входом, направив длинный ствол внутрь.
Но слишком низко находился вход в подвал под церковью, не опус-
кался так низко ствол орудия. Немцы проявили изобретательность.
Подкатили сзади под гусеницы танкетки бревно и этим достигли
желаемого результата. Вот сделана первая, пробная очередь по
раненым бойцам, лежащим внутри подвала. Но здесь произошло
некоторое замешательство. Прямо перед дулом танкетки останови-
лась, выскочившая молоденькая сестра милосердия, в белом халате
с красным крестом на груди, раскинув широко руки, словно пытаясь
защитить тех, сотни раненых, что были за ее спиной. Стала кричать
сестричка, пытаясь предотвратить совершаемое преступление.
Нет, немцы не стали расстреливать ее из огромного, грубого
ствола. С дамой они поступили галантно, убив ее из маленького
пулемета, что находился сбоку танкетки. Потом довершили свою
кровавую акцию. Долго еще доносился стон из-под земли: кричали
раненые, звали на помощь. Может, кому и удалось спастись. Кто зна-ет? Осталась неизвестной и та героическая сестра милосердия...
Неизвестно, в каком состоянии попал в руки немцев советский
майор Козлов. Был ли он ранен во время боя за станицу Манычс-
куго, или был убит? Но даже над мертвым глумились и издевались
фашистские молодчики. Видно велика была ненависть к советскому
воину. Фашисты вырезали на его теле звезды, на лбу, груди, спине,
таскали и волочили его по улицам станицы. Он покоится в братской
могиле, что находится в станице Манычской...
Снегопадами и метелями пришел к нам сорок третий. В середи-
не января передовые отряды наших войск подошли к Манычской.
Станицу освобождали воины 33-й гвардейской стрелковой дивизии.
Обстановка для наступления была очень сложная. Открытый ха-
рактер местности, отсутствие всяких скрытых подступов к станице
не давали возможности создать гибкую систему артиллерийского
огня или сосредоточения пехотных войск для атаки.
Противник же имел хорошо организованную систему оборо-
ны. В станице была создана разветвленная сеть траншей и ходов
сообщения. Некоторые деревянные и все кирпичные дома были
приспособлены под доты.
Русло Западного Маныча фашисты простреливали огнем станко-
вых пулеметов и автоматическими пушками. В километре от станицы