по приглашению следопытов приехал бывший командир 27-й бригады
генерал-майор в отставке Н. М. Брижинев. Приехал на открытие бюста
Героя, установленного на средства жителей станицы Манычской и
окружающих хуторов.
Встретившись с матерью Дмитрия, генерал, целуя сухонькую ста-
рушку, сказал: «Низко кланяюсь и благодарю Вас, воспитавшую такого
прекрасного и смелого командира». Тяжело было матери. Пелена слез
застлала глаза. Но она знала, что сын ее погиб во имя светлой жизни
сегодняшнего поколения...
К школе, где установлен бюст, собирается детвора, идут рабочие
, станичная интеллигенция. В зале тесно. У накрытого белым покры-
валом бюста застыл почетный пионерский караул.
Слово берет председатель Манычского сельсовета М.М. Пятницкая.
Она предоставляет право открыть бюст ветерану двух войн, персо-
нальному пенсионеру М.П. Мищенко.
С затаенным дыханием присутствующие слушают неторопливый
рассказ командира бригады, в которой служил Д.Ф. Горбачев, генерал-
майора Н. М. Брижинева.
«Напрягая силы, доблестная Красная Армия, очистив родную страну
от врага, несла свободу народам Европы. Наша бригада активно дейс-
твовала'в Северной Трансильвании (Румыния) в районе г. Турды.
Утро 22 сентября 1944 года выдалось погожим. Легкий ветерок
разносил по склонам гор острые запахи ранней осени, радовала взор
пестрота увядающей природы.
Танковая рота капитана Горбачева вместе с нашей пехотой перешла
горный рубеж и атаковала противника с тыла. Удар был неожиданным
для немцев. Рота сожгла семь танков и две самоходки противника, а
Горбачев лично уничтожил три танка и две самоходки. Рота танков
с мотострелками начала преследовать врага. В голове колонны на
своем танке шел командир. Он весь был захвачен боем. И чтобы лучше
наблюдать картину боя, Дмитрий по пояс высунулся из люка. В это
время орудие врага выстрелило по головному танку. Болванка попала
в грудь отважному танкисту. С поля боя Дмитрия вывезли мертвым».
К бюсту подходит Адам Филиппович Горбачёв - брат Героя.
- Дорогие ребята! - сказал он - Большое вам спасибо за теплую память
омоем брате. Пусть память о Диме всегда живет в наших сердцах.
Большой букет цветов был передан матери Дмитрия Филипповича,
которая из-за болезни не могла присутствовать на торжестве. Букет
был вручен самому маленькому из Горбачевых - внуку Героя.
И вот у бюста участники монтажа. Звучат музыка, песни, стихи.
У многих не раз выступали слезы. Скупая слеза проступила и
у генерала, когда ребята давали клятву:
Клянемся мы памятью павших,
Клянемся мы счастьем детей
Россию великую нашу
Беречь больше жизни своей.
Имя Героя, подвиг его навсегда останутся в сердцах школьни-
ков и односельчан.
Теперь каждый, проходя мимо школы, остановит свой взор на
скромной мемориальной доске: «Здесь учился Герой Советского
Союза Дмитрий Филиппович Горбачев».
Б.А. Нагорный. "Светлый путь".
В ЖИВЫХ НЕ ЧИСЛИЛСЯ...
Жила у нас в станице семья Шусть. Приехала она в наши края из
Украины Иван Григорьевич - небольшого роста, сухощавый, крестьян-
ской натуры мужик, ухаживал за станичным парком. Жена - Ксения
- добрая, приветливая женщина, вела домашнее хозяйство. Как-то,
накануне дня Победы, за чашкой чая, рассказали они мне историю
их знакомства в суровые годы войны. Глядя на старую, пожелтевшую
фотографию военных лет, с которой смотрела молодая женщина,я
узнавал черты лица жены Ивана Григорьевича - Ксении.
На обороте надпись: «От Ксении - Ванюше на долгую и добрую
память. Помни тот час, когда ты был в окружении, освобождая наш
хутор. 14.12.43 г».
Январь 1943 г. Жестокие бои у станицы Манычской, у хутор
Арпачин. Немцы отбиваются, наши наступают. Группа красноармей-
цев 387-й стрелковой дивизии ворвалась в Арпачин. Но бойцы туг
же поняли, что прорвали лишь узкую полосу вражеских частей, а за
ней еще и еще... Развернулись было и захлебнулись от шквальною
огня: горстка солдат оказалась отрезанной от дивизии.
Один за другим падали ребята - замертво. Остальные осторожно
пробирались огородами к одинокому дому на краю села. Их заме-
тили, и снег вокруг забороздили пули - это фашист, примостившись
за стогом соломы, бил коротки-’ми автоматными очередями. Иван
полз... Нога! От боли и холода нога показалась чужой, деревянной, от
нее оставался кровавый след на снегу. А он все полз... Вот дом, вот
подвал - скрипя от боли зубами, забрался на земляную заваленку,
затих. Вдруг - скрип снега, потом скрип двери... Фашист, не реша-
ясь войти в черную пустоту, дал из автомата несколько очередей.
Пули легли ниже затаившегося Ивана. Немец ушел. Больше Иван
ничего не помнил.
Очнулся оттого, что кто-то переворачивал его, как куклу. «Рус
капут», - услышал он. Кровь на морозе застыла, одежда задереве-
нела, тело казалось каменным. Немцы решили, что красноармеец
«капут» и вытащили «мертвеца» из подвала. Но ничего этого Иван
Шусть не слышал. Он был без сознания.
«Ты живом, солдатик?» -донесся издалека голос. Словно в тумане,
увидел Иван перед собой женское лицо. Потом она переодевала его,
кряхтела от натуги, что-то ласково приговаривала.
- Быстрей надо, солдатик... Быстрей, - чаще всего говорила жен-
щина. Откуда ни возьмись появился какой-то парнишка и помог
затащить Ивана в подвал. Это был подвал дома Ксении - так звали
Иванову спасительницу. И в подвале том было уже полным-полно