Искусственный человек. У гомункулов нет права на жизнь и даже на существование. Гэлвейн оставили в живых потому, что не пожелали признать ошибку: служители воспитывали Анн в храмовом приюте и семнадцать лет считали человеком с дефектом ауры.
Аура это душа. Найр, ближняя к телу линия, отражает здоровье. Эльде, средняя, характер. Способности к волшебству определяют по Невей. У Анн, крепкой и умной девочки с сильным даром, аура была отпечатком чужой силы тоньше ногтя и исчезла после смерти создателя совсем.
— Вы не виноваты в том, что родились неправильно, — сказал Настоятель, отпуская Гэлвейн, — а мы можем гордиться, что из гомункула вырастили человека.
Храм сделал для нее исключение.
— Я тут все покажу, каждый камешек знаю. Меня дедушка водил! — продолжала радоваться Данра.
Анн опустила взгляд. Возле лестницы стоял хозяин гостиницы.
— Вы, сеньор?
— Именно так, — улыбнулся Эндамор, — и я вам очень благодарен.
— Это работа, сеньор, — ответила чародейка.
— И вы отлично с ней справляетесь, — продолжил дракон, — но это не означает, что я не могу быть просто благодарен.
Женщина кивнула. Она перевела взгляд на Данру и подумала, что у обладающего душой, от лучистых глаз ребенка потеплело бы на сердце. Сердце чародейки осталось холодным.
— Ты не голодна? Хорошо добралась? Мы пойдем гулять сейчас или потом?
Вопросы сыпались проливным дождем.
— Все хорошо, Данра, не волнуйся, — сказала Гэлвейн. — Сейчас я хотела пройтись по окрестностям.
— Со мной! — подпрыгнула девочка и лукаво посмотрела на Эндамора. — Дедушка, ты пойдешь?
Хозяин гостиницы потрепал внучку по голове.
— Я-то пойду, а вот ты — останешься. Сейчас тебе вредно много бегать, а твоим крыльям нужно снова окрепнуть.
Данра сникла. Она печально вздохнула, но смирилась.
***
Окраины не походили на остальной Альхейс: не было стрекота орнитоптеров и гула метро; тишину нарушали только ветер и река, густая трава приглушала шаги. Хозяин гостиницы шел позади женщины и рассказывал об Окраинах. Его истории звучали воспоминаниями: драконы жили очень долго.
Анн и Эндамор поднялись по пологой дороге на один из склонов, и хозяин гостиницы остановился. Он указал на массивный валун, похожий на окаменевшего дракона.
— Отсюда видно долину как на ладони.
За камнем склон обрывался резко, словно оторвали от горы исполинский кусок. Анн остановилась возле края. По долине скользили фиолетовые тени облаков, плывших со стороны Туманных Земель к центру Альхейса.
Эндамор изучал неподвижное и неживое лицо чародейки.
— Только драконы не боятся жить так близко к Туманным Землям, — негромко произнесла она. — Ваше присутствие отпугивает тварей, но немногие решаются приезжать к Стене. Здесь красиво.
Хозяин гостиницы улыбнулся:
— Хотите осмотреть Окраины с неба?
Анн убрала прядь с лица.
— Полагаю, что вопрос не подразумевает отрицательного ответа.
Эндамор снова улыбнулся. Он сделал два шага назад, и вспышка темно-лазурного света озарила окрестности. Когда мерцание погасло, дракон припал на передние лапы, сложил огромные крылья. Он опустил голову и с небрежным изяществом, какое приходит только с веками, помог чародейке подняться на чешуйчатую спину.
— Вы намного старше моего напарника, сеньор.
— Мой возраст, — бархатно ответил Эндамор, — считается по меркам нашего народа почтенным.
Он приподнялся на задних лапах и расправил крылья. Дракон взлетел плавно, позволив ветру скользнуть под бледно-голубую грудь. Легкие женщины наполнил холодный ветер.
— Сеньор Винмар по меркам вашего народа считается молодым?
— Ему сто пятьдесят два года, — небрежно ответил дракон и, подумав, добавил. — Исполнится.
— По человеческим меркам он не старше меня.
Дракон расхохотался низко и рокочуще. Анн обдало жаром.
— Возраст — вечный повод для споров.
Каждый взмах крыльев поднимал Эндамора и женщину выше. С неба Альхейс выглядел песчинкой на ладони Туманных Земель. Через леса и болота тянулись путепроводы, шел стрелой поезд в Нанну — он пересек нить Стены и утонул в водянистой зелени.
Эндамор лег на правое крыло, завершая круг над долиной. Природа, нетронутая архитекторами Альхейса... Анн не умела восхищаться, но понимала ее очарование.