— Лёля! — таинственным тоном окликнула Ната. — Если б ты знала, что я видела! Ты даже себе не представляешь?
— Отстань! — сдавленным шёпотом пробормотала Лёля. — Мне совсем неинтересно, что ты видела. — Она помолчала. — Что такое ты могла видеть? Не интересное что-нибудь совсем…
Ната засмеялась и прищёлкнула языком.
— Неинтересное! Как же! — И воскликнула: — Пятнушку я видела! Вот!
— Врёшь ты всё! — не поворачиваясь, басом отозвалась Лёля. — Пятнушка потерянная, в бане забытая. А где ты её видела?
— У нашего дома, на самой верхушке сугроба! — Ната уселась на пол возле Лёли, скрестив ноги.
— Откуда на сугробе? — Лёля прокашлялась. — Неправда!
— Видела! Видела! — быстро заговорила Ната. — Пятнушка живая стала. Да! Да! В сказках лягушка даже в царевну превращается, а наша Пятнушечка ни в какую не в царевну, а просто оживела, прыгать теперь умеет. Она мне всё рассказала. Её в бане никто не подхватил, она как попала в кипяток да после в холодную воду, так и оживела, и из бани упрыгнула. А поселилась она возле школы, в подвале, через отдушину на улицу вылезает. Она мне объяснила, где её повидать можно. Может быть, я завтра после школы с ней опять увижусь!
Лёля отвернулась от стены и недоверчиво разглядывала Нату.
— Если правда, то почему ты её домой не принесла? Покажи!
— Вот тоже! А зачем я буду её домой тащить? Она на работу торопилась.
— На ра-бо-ту? — переспросила Лёля.
— Конечно! Помнишь, я тебе про ослика рассказывала, вот что фанеры вёз на тележке? Ещё ты тогда не поверила, будто я прочла, что там про цирк написано. А я верно прочла. Так этот ослик в цирке работает. Наша Пятнушка с ним познакомилась, и он её туда отвёл. Она теперь в цирке представляет.
Лёля тоже села на пол и положила руку Нате на колено.
— Как она представляет? Давай попросим тётю Катю в цирк пойти! Да только ты всё врёшь, Натка.
— Можешь не верить. Мне-то что! Пятнушка моя знакомая.
— Лёля, выходи из угла! — раздался голос бабушки, и она сама показалась в дверях.
При виде бабушки Лёля вскочила и встала носом в угол.
— Выходи, Лёлечка! — ласково повторила бабушка.
— Не выйду! — буркнула Лёля. — Буду стоять, пока мама не приедет.
— А обедать тоже в углу будешь? — с интересом спросила Ната. — А спать?
— Всё в углу буду делать, — упрямо сказала Лёля.
Ната засмеялась и схватила «Лёлю за руку.
— Бежим обедать! Я тебе ещё что-то расскажу…
Лёля в столовую пошла, но на бабушку ни разу за весь день не взглянула, не подошла к ней ближе чем на пять шагов. Вечером она попросила тётю Катю:
— Помоги мне раздеться!
Бабушка смотрела на любимую внучку растерянно и обиженно.
ПЛЯСУНЬЯ-НАЕЗДНИЦА
— Видела сегодня Пятнушку?
С таким вопросом Лёля бежала Нате навстречу, когда та приходила из школы.
Если Ната кивала с важным видом, Лёля хлопала в ладоши от радости. Девочки дружно помогали бабушке накрывать на стол, чтобы поскорее пообедать. Лёля без возражений съедала суп: некогда капризничать, да и Натка скажет: «А вот не буду рассказывать, если станешь фокусничать!»
Потом они забирались куда-нибудь в укромный уголок, чаще всего на кушетку в папином кабинете, и тут Наткины рассказы лились рекой.
— Пляшет Пятнушка на большом-большом обруче. — Ната широко раздвигала руки. — Обруч катится, а на нём Пятнушка танцует. Юбочка на ней оранжевая, широкая. И кажется, что это маленькое солнышко на обруче вертится! Вот как красиво!
— Ты её видела в этой юбочке? — с жадным любопытством спрашивала Лёля.
— Один только раз она мне наряженная показалась. А вообще все костюмы в цирке у неё лежат. Но ведь она не только на обруче плясать умеет. И на спине у коней цирковых тоже. Лошадь скачет, вся украшенная, в бубенчиках, а лягушечка наша знай себе на лошадиной спине отплясывает. Выходит, она и наездница, и плясунья зараз. А люстры горят ярко-ярко. А то свет, наоборот, потушат, только луч один на эту самую… на арену протягивается. И в этом луче Пятнушка — трык-брык! трык-брык! Во все стороны лапки… Вот так!
Ната вскакивала и начинала прыгать, вертеться, выделывать руками и ногами всякие замысловатые движения.
— Ну, дальше рассказывай! — требовала Лёля. — Что она кушает? На чём спит?