Когда воды озера вновь сомкнулись над головой Аннушки, между существами с тремя отростками поднялся столп белого света. Оказавшись внутри него, Аннушка обнаружила, что может дышать. Медленно, словно в невесомости, она стала опускаться вниз. Медузы втянули отростки и выбросили из себя иглы. Повернув их под одним углом, они выстроились с одной стороны столпа света, отражая его, как одно большое зеркало.
Аннушка плавно опустилась на дно и встала на обе ноги. Вдруг все вокруг исчезло. Не было больше ни озера, ни маленьких желтых медуз, ни столпа света. Она стояла посреди огромного зала. Где-то вдали заиграла красивая мелодия серебряной дудочки Сильвестрина.
Глава 12. Невеста.
В середине зала, стены которого были украшены аметистами, золотом, яшмой и лазуритом, напротив нее стоял Альнилам. Аннушка была одета в темно-сиреневые бриджи, бежевую куртку и танцевальные туфли. Она все еще прижимала к груди свой школьный, зеленый рюкзак. Красивый юноша был одет в светло-сиреневую тунику с широким, зеленым поясом и золотые сандалии. Его светлые волосы были распущены. Высоко над их головами, на потолке-полусфере менялись, перетекая одна в другую, сцены из Аннушкиной жизни в мире людей. Увидев Альнилама, Аннушка почувствовала, как в груди вспыхнул огонь. Альнилам молча снял с шеи свое жемчужное ожерелье.
- Подойди ко мне, Анна, - тихо сказал он, и Аннушка, зачарованная глубиной его фиолетовых глаз, сбросила на пол рюкзак и куртку. Альнилам слегка кивнул, и в глазах Аннушки промелькнуло смятение.
- Не бойся, - сказал он, подняв над ее головой жемчужное ожерелье.
Медленно и робко, одну за другой Аннушка снимала с себя вещи, пока не осталась совершенно нагой, не считая нарядных фиолетовых туфель с серебряными пряжками, столь не подходящих для прогулки по лесу, но столь уместных в сияющем зале дворца. Щеки Аннушки залились густым румянцем. Она склонила голову, и Альнилам надел ей на шею жемчужное ожерелье. Под ожерельем появилось длинное, темно-зеленое платье, покрытое тончайшей, серебряной вышивкой. Глубокое декольте открывало высокую, девичью грудь.
- Узнаешь ли ты себя, Анна? Альнилам грустно улыбнулся. - Помнишь ли ты, что было? - всматриваясь в ее глаза, спросил он.
- Я бежала от Фарицетти и встретила настоящего Сильвестрина. Золотой драккар, запряженный птицами, достиг середины озера, когда Фарицетти догнал меня. Он оказался женщиной.
- Помнишь ли ты, что было раньше, до того, как ты пришла в Шаштифалию? - снова спросил Альнилам.
- Я жила с отцом и дедушкой. Мама умерла, когда я была совсем маленькой.
Альнилам взял Аннушку за руки и сжал их в своих теплых ладонях. Не отрываясь, они какое-то время молча смотрели они друг на друга.
- Что ты хотела, чтобы было? Помнишь? - снова спросил Альнилам.
- Мы как-то связаны, - тихо ответила Аннушка, и Альнилам кивнул.
- Но я никак не могу вспомнить, что именно связывает нас.
- Ты была моей невестой в Шаштифалии до ее разделения, - сказал Альнилам. - Накануне свадьбы ты отправилась туда, откуда вернуться не смогла. Зоилун отправил тебя вместе с несколькими жрецами в новый, созданный им мир.
- Зоилун? Зоилун создал мир людей? - испуганно спросила Аннушка.
От душевной боли фиолетовые глаза Альнилама стали сиреневыми, совсем светлыми.
- Шаштифалия, которую ты видела - всего лишь часть огромного и некогда прекрасного мира, в котором мы с тобой родились и жили. Зоилуну пришлось создать мир людей из страха потерять преданных ему людей, хранивших в себе мир. Несколько служителей добровольно отправились в новый мир и остались в нем. Среди них была и ты, Анна. Ты не могла бы вернуться ко мне, если бы приняла вид кого-то еще. Ты очень храбрая. Прошла через сторожку дерева, поднялась в деревню, а затем в город. Твои мысли были так заняты дедушкой, что даже не заметила, как соединилась с образом той, которую я потерял. Образ соединился с тобой, как только ты спустилась с моста. Ты стала Анной, которая покинула нас.
- Но я не понимаю. Я - это я! Такая же, какой была до того, как пришла сюда. Родилась я не здесь, и я совсем не изменилась, и еще..... Вспомнив образ прекрасной женщины на мосту, Аннушка осеклась,
- Я никому не принадлежу, сын Аларики с фиолетовыми глазами, - вспыхнула она, высвобождая руки из ладоней Альнилама.
Но как только Аннушка произнесла эти слова, стены дворцового зала стали текучими. В ставшей прозрачной поверхности пола возникли разноцветные, спиральные вихри. Из становившихся призрачными полутонами красок самоцветов стен возникли очертания фигур. Фигуры становились все четче и стали принимать вид людей и животных. Стена между ними и Аннушкой с Альниламом исчезла, но они по-прежнему оставались зрителями. Перед Аннушкой возникали и исчезали, сменяя друг друга, сцены из жизни шаштифальцев до раскола страны. Возле каждого из людей было разумное животное или птица, и выступали все они в роли советников и мудрецов.
- Откуда они берут энергию? - задала Аннушка давно волновавший их с Гошей вопрос.
- Наблюдай, - ответил Альнилам, и перед ними появился пожилой мужчина, закутанный в черный плащ. Он стоял неподвижно и смотрел прямо в глаза Аннушки. Перед ними был сам праотец Зоилун. Вокруг него образовывались видимые глазу световые вихри, из которых вырывались снопы белых искр. Зоилун протянул руку в направлении Аннушки и раскрыл ладонь в благословении. Затем он стал исчезать, а на смену ему пришли новые картины. Перед Аннушкой прошла вся ее прошлая жизнь в Шаштифалии, с момента рождения и до отправки в новый мир. В то время, как шли приготовления к свадьбе, она вместе с другими служителями Зоилуна находилась внутри одного из помещений, из которого им предстояло перенестись в новый мир. Зоилун проделал какие-то манипуляции с золотым шаром, и стоявшая вокруг него команда первопроходцев исчезла. Аннушка увидела женщину и мужчину. Они кружились в танце, переходя из зала в зал дворца. На женщине было белое платье и серебряная диадема, украшенная бриллиантами, а на ее кавалере - черный костюм и вплетенные в распущенные волосы злотые нити.
- Это я и ты,- прошептала Аннушка и с мольбой в глазах посмотрела на Альнилама.
Пара исчезла, и стены дворцового зала снова стали непроницаемыми.
- Это наше прошлое? - спросила Аннушка.
- Или будущее. То, что люди называют временем, здесь не существует. Время полностью зависит от нас. Мы рождаемся и умираем, когда в этом есть необходимость.
- Ты никогда не умирал? - спросила Аннушка, роняя слезы на мраморный пол.
- Вся королевская семья и жрецы остались прежними. Все мы ждали твоего возвращения. С того дня, как ты ушла, я не менялся. Ты рождалась и умирала и снова рождалась. Отец Зоилун не предвидел лишь одного: все его люди, освоившие мир людей, стали забывать, откуда они пришли.
- Пока нас не было, вы потеряли Зоилуна, Шаштифалия раскололась, рыцари короля погибли на поле боя, - подвела итог Аннушка.
- Зоилун ушел и не рождался вновь. Единственным моим утешением в разлуке с тобой был оставленный Зоилуном подарок. Я мог видеть все, что происходило в твоем мире с самого начала твоего путешествия. Сменялись поколения людей, а перламутровые цветы Шаштифалии записывали каждый шаг, сделанный первопроходцами в новом мире. Ты не раз разочаровывалась, много раз чувствовала себя одинокой и покинутой. Я видел все твои взлеты и падения.