- Мой единокровный брат.
Жители Шаштифалии, Аннушка и Гоша слушали Дивайнура, затаив дыхание. Перламутровые цветы даже перестали моргать, чтобы не издавать звон. Все обратились в слух.
- Мой старший брат Вилранке стал плести интриги, собирая вокруг себя союзников, - продолжал Дивайнур. - Началась многолетняя война. Впервые на землю Шаштифалии пролилась кровь.
Красная птица с черным глазом - бусиной на голове вожатого замерла и, если бы не пронзительно-живой взгляд, зорко следящий за всем происходящим вокруг, скорее напоминала бы застывшее чучело.
- Сыновья Зоилуна считались неуязвимыми, пока получали энергию отца. После раскола страны свет отца остался на подвластной мне территории. Нахмурившись, Дивайнур снова прервал рассказ, ненадолго погрузившись в свои мысли.
- Вилранке сколько не лови, он остается живым и невредимым. Его энергия неисчерпаема, - осмелился нарушить тишину Гоша.
- В этом-то все и дело, - с интересом глянув на Гошу, заметил Дивайнур. - Вероятно, его питает мертвый лес на территории его владений. Достаточно одной невидимой глазу споры, чтобы зло разрослось с удвоенной силой, захватывая часть территории перламутровых цветов. Животных, перешедших на его сторону, он превратил в озлобленных тварей, готовых разорвать всех вставших на пути злодея, в клочья. Между людьми и животными в его царстве пропасть, и они перестали понимать язык друг друга. Все это случилось в самом сердце страны. Каменное лицо Дивайнура снова выражало решимость.
- Вон, там, - указал он своей золотой рукой в сторону горизонта, где сиреневый лес переходил в сплошное черное пятно, выглядевшее дико на фоне сияющего красками и танцующего владения Дивайнура
- Выходит, его нельзя победить? - спросила Аннушка.
- Можно, если освободить пленников, - ответил Дивайнур. - Оставшись один, он погибнет. В противном случае мертвый лес расширит свои границы,
- Или Вилранке должен измениться сам, - скромно заметил Гоша. В толпе зашептались.
- Он никогда не изменится, - уверенно заявил Дивайнур. - А пленники его околдованы и не желают освобождаться. Вожатый напряженно посмотрел в сторону царства родного брата.
- Очарованные жертвы идут за ним, куда бы он ни пожелал, подчиняются любым его приказам и готовы исполнять любые его прихоти, - продолжал вожатый. - Они слепо верят в каждое его слово. Он умеет дышать, как они и говорить их голосами, прикидываться, что живет их чувствами, их интересами, казаться их лучшим другом. Когда жертва оказывается полностью в его власти, он разъединяет людей и превращает их в своих рабов. Его влияние подобно медленно действующему яду. Царство Вилранке велико. Оно занимает всю центральную часть леса. Границы леса постоянно меняются, и не всегда в нашу пользу. Бывает, что тени черного леса захватывают часть наших земель. Вожатый Дивайнур грустно посмотрел на Аннушку.
- Твой дедушка стал пленником Вилранке, милое дитя.
- Этого не должно было случиться! - воскликнула Огонек, сжав кулаки. - Двенадцать воинов собрались вместе, чтобы призвать того, кто сможет вернуть мир и благоденствие на землю Шаштифалии. И он пришел, чтобы спасти вас, - повторила Аннушка сказанные ранее слова вожатого.
- Сурлукан! - заорал Гоша, и все стоявшие вокруг них жители прижали к сердцу крепко сжатую в кулак руку с возгласом "Сурлукан!"
- Сурлукан среди нас, - обведя взглядом народ, подтвердил Дивайнур. - Он явился к нам из другого мира, наш мудрый и справедливый правитель.
- Доблестный рыцарь и вожатый Дивайнур, а где же сам мудрый правитель Сурлукан? - снова осмелился поинтересоваться Гоша. - Он мог бы помочь Аннушке.
- Он с нами! - выкинув вверх сжатые в кулак руки и лапы к зеленому солнцу, дружно отозвались шаштифальцы.
- Подождите, - остановил их жестом Дивайнур. - Аннушка хочет знать, где пребывает физическое тело короля, - объяснил он своим подданным
Белый лис, в модной клетчатой кепке в черно-белую шашечку, стоявший в первом ряду зрителей, неожиданно упал в обморок. Шатифальцы привели его в вертикальное положение, и лис открыл глаза. Ничего не понимающим взглядом он уставился на вожатого.
- Никто не знает, - ответил лис Гоше. - Даже я, главный шаман страны. Он появляется столь же быстро, как исчезает.
- Но не было и случая, чтобы правитель оставил нас, когда мы призываем его, - задумчиво сказал Дивайнур и посмотрел поверх голов своих гостей, сидевших спиной к мосту, - туда, где на месте моста возвышалась высокая каменная стена.
- Он пришел тем же путем, что и мы?- напряженно всматриваясь в мужественное, но печальное лицо Дивайнура, спросила Аннушка. Проследив за направлением взгляда вожатого, она оглянулась и увидела стену.
- Мост исчез! - воскликнула она, вскочив на ноги. Перламутровые цветы хором ахнули, издали звон и повернулись в ее сторону. Аннушка подбежала к стене и провела по ней ладонями.
- Какая холодная, - прошептала она и взглянула вверх. Высотою стена была не меньше трех метров.
- Где чужеземцы, что приходили до нас? Аннушка резко повернулась к Дивайнуру.
- А никто не приходил. Вы первые, - спокойно сообщил Дивайнур. - Что делать собираетесь? - поинтересовался он заурядным тоном. Весь налет пафоса в его речи, как ветром сдуло.
Аннушка вернулась назад. Подойдя к правителю, она заглянула в немигающий глаз птицы на его голове.
- Дедушку искать, что ж еще. Пойдем к Вилранке.
- С телохранителем ей бояться нечего, - заверил Гоша.
- Я же сказал, он всех разъединяет, - напомнил Дивайнур.
Гоша, погладив рыжую бороду, занял выжидающую позицию, твердо решив молчать и не вмешиваться.
- Мы идем к Вилранке. Это окончательное решение, - сказала Аннушка.
- М-м-м! - издал вожатый сдержанный возглас восторга. - Если хотите передать Сурлукану жезл, отдайте его мне - верному помощнику правителя, а сами отправляйтесь на поиски дедушки.
- Сожалею, но я должна сделать это лично, - вежливо отклонила предложение вожатого Аннушка. - Кстати, вы не знаете, для чего он использовал кадуцей? Аннушка обошла шаштифальцев по кругу. - Вы знаете? - обратилась она к вожатому, а затем к каждому из жителей, давая возможность рассмотреть кадуцей поближе, но жители молчали. Тогда Аннушка упала в кресло и тяжело вздохнула.
- Сурлукан говорит, что это его проездной билет, - нарушил тишину белый лис. - Это все, что я могу сказать о кадуцее нашего мудрого правителя. Хотите вернуться обратно? Стену можно попробовать снести.
- Нет, нет и еще раз нет! - оставаясь непреклонной, воскликнула Аннушка. Она снова вскочила с цветочного кресла, и вожатый с Гошей встали вслед за ней.
- Неусидчивая, - хором протянули перламутровые цветы и расплели кресло Аннушки.
В тот же миг за первой каменной стеной выросла вторая, а за ней третья, и четвертая, и каждая последующая стена была вдвое выше предыдущей, но Аннушка этого не увидела, ведь она смотрела в сторону уходящей в черное сердце Шаштифалии тропы. Среди зрителей снова послышался шорох. Белый лис в клетчатой кепке снова завалился в обморок. И снова шаштифальцы привели его в вертикальное положение. На этот раз Аннушка подошла к лису и дала ему понюхать смесь из своего розового флакончика. Лис открыл глаза и в удивлении заморгал, глядя на Аннушку.
- Можно посмотреть кадуцей еще раз? - попросил он. На мгновение Аннушка заколебалась, но все же протянула кадуцей лису.
- Как странно, - нахмурился тот, рассматривая жезл. - Здесь явно чего-то не хватает.
- Чего именно не хватает, главный шаман? - спросил Гоша.
- Сурлукан говорил о какой-то отсутствующей детали, - вспомнил Дивайнур - Интересно, что он имел в виду?
- Вот уж не знаем, - сказал Гоша, аккуратно высвобождая кадуцей из рук белого лиса.
- Прости, доблестный рыцарь Дивайнур, но нам пора в путь, - сказал он с любезной улыбкой и сунул жезл обратно в рюкзак Аннушки, на этот раз наглухо закрыв молнию и лишая, таким образом, вожатого соблазна. - Идем, Огонек! И Гоша взял Аннушку за руку.