На следующей неделе Рис уехал из города, чтобы совершить серию переговоров, связанных с насущными переменами в деятельности корпорации. Анджи осталась руководить офисом, решать вопросы, которые находились в ее компетенции, быть на связи с Рисом, когда у него возникнет такая необходимость, и поддерживать в порядке все остальное, пока он не вернется. Она была рада и работе, и его отсутствию. Надеялась, что разлука поможет восстановить равновесие, чего не удавалось сделать с тех пор, как они поцеловались.
Напряжение между ними было болезненно чувствительно, хотя оба очень старались не дать ему повлиять на работу. Он вел себя вполне тактично, но его холодная вежливость только сильнее напоминала жар тех объятий. Ей не хватало зарождавшейся было близости, общих улыбок и непринужденных бесед. Ей не хватало его.
Она стала плохо спать, потеряла аппетит. Она была несчастна. Она даже начинала подумывать о поисках новой работы, хотя не могла надеяться на что-либо столь же престижное и высокооплачиваемое. Она не могла представить себе человека, который смог бы так рискнуть, нанимая ее, как это сделал Рис. Но может ли она дальше работать с Рисом, зная, как близка к тому, чтобы окончательно влюбиться? И как она может выдерживать дистанцию, если достаточно ему улыбнуться краем губ или назвать ее по имени, и она растает?
Хоть она и радовалась отъезду Риса, к среде его кабинет стал казаться таким невыносимо пустым, что она находила сотни предлогов, лишь бы не входить туда. Она бесстыдно использовала Джун, гоняя за каждой бумажкой из кабинета Риса, поскольку сама якобы была слишком занята работой. Чтобы компенсировать свою бесцеремонность, она старалась быть очень милой с секретаршей, а та просто расцветала от ее внимательности.
Добродушная и общительная Джун, похоже, начинала искренне любить Анджи, и даже принесла ей в четверг утром пару домашних пирожков с черникой, матерински посетовав, что Анджи совсем исхудала.
– Не позволяйте мистеру Вейкфилду так загружать вас работой, милочка, не то превратитесь в скелет, – добавила она. – Намекните, что вы только человек и нуждаетесь в отдыхе и еде, слышите?
Только человек. Что сказала бы старушка Джун, если бы узнала, что Анджи сгорает от страсти к их грозному хозяину?
В этот день Рис позвонил, чтобы обсудить развитие переговоров и выдать Анджи список поручений. Разговор был кратким, немногословным и продуктивным. Закончился без церемоний. Рис, похоже, постарался обойтись без личного обращения, и она испытывала некоторое облегчение, не слыша отстраненно-саркастического «мисс Сен-Клер».
Положив трубку, она с ужасом обнаружила, что по щекам текут слезы. Анджи влепила себе пощечину и решила немедленно собраться, пока никто не заметил, в какую размазню она превращается.
Был ранний вечер. Анджи играла с Цветиком на полу, когда раздался звонок. Ее рука замерла на животике сильно выросшей киски, а глаза уставились в дверь, будто могли разглядеть того, кто стоит с противоположной стороны. Что, если это…
Нет, не может быть. Рис вернется только завтра после обеда. И даже если приедет раньше, чем ожидалось, он не может сюда прийти. Не может?
Она сама не знала, с облегчением или разочарованием увидела на пороге своего юного соседа, Микки.
– Привет! Какие новости? – спросила она, бессильно отвечая на его ясную улыбку.
– У меня новые часы. Мама разрешила показать их тебе. Классные, правда? У них есть калькулятор, секундомер, календарь и все такое. Даже будильник есть, и еще они бибикают каждый час. Дедушка подарил.
Анджи покорно восхитилась многокнопочными электронными часами.
– Классные, – подтвердила она. – Ты зайдешь, Микки?
– Да, спасибо, только мама не разрешила задерживаться надолго. А где… Ой, вот она. Привет, Цветик. – Микки проскользнул мимо Анджи, сел на пол и принялся дразнить игривую кошечку. – Во растет, да?
Подавив желание поправить его речь, Анджи кивнула.
– Верно. Впрочем, это неудивительно, если учесть, сколько она ест. Ты не предупредил меня, что это такая прорва.
Микки рассмеялся.
– То же самое мама говорит обо мне. Я постоянно хочу есть.
Поняв намек, Анджи вежливо предложила:
– Хочешь печенье?
Микки улыбнулся еще шире, продемонстрировав четыре дырки на месте молочных зубов.
– Еще как! – Ты уже обедал?
– Съел хот-дог и немного чипсов. Мама стряпает какую-то французскую штуку для себя, папы и дедушки, но говорит, что мне не даст.
– И правильно делает, – отозвалась Анджи, ведя мальчика к кухонному столу, где дала ему два шоколадных печенья и стакан молока.
– Угу. Она ничего, – небрежно согласился Микки. – Почти всегда. – Он сунул в рот половинку печенья и принялся жевать, с интересом разглядывая Анджи. – Анджи, а ты случаем не заболела? – спросил он, проглотив.
– Нет, – удивилась она. – А почему ты спрашиваешь?
– Не знаю. Странная ты какая-то, – передернул плечами Микки. Расправившись с остатком первого печенья, он тут же взялся за второе. – А почему ты всегда одна, Анджи? У тебя что, друзей нет?
– Ты мой друг. – Анджи была очень довольна собой за то, что сумела удержать улыбку. – И еще у меня есть друзья в офисе.
– Тебе не бывает одиноко?
– Иногда, – честно призналась Анджи. – Наверное, всем, кто живет один, иногда бывает одиноко. Поэтому я так радуюсь, когда ты приходишь.
Прежде чем Микки успел ответить, снова позвонили в дверь.
– Это мама, – предположил он, делая страшные глаза.
Анджи улыбнулась.
– Пойдем посмотрим.
Микки оказался прав. За дверью стояла его мать.
– Он вам, наверно, здорово надоедает, – виновато сказала она.
– Вовсе нет. Я как раз говорила, как рада, что он заходит ко мне. – Анджи несколько раз видела мать Микки, Ким, и ей нравилась эта женщина, хотя они очень мало общались.
– Вы с ним столько возитесь. Он ведь бывает таким подарочком! – Ким поманила Микки. – Идем, Мик. Дедушка хочет побыть с тобой, пока он здесь.
Она помолчала, а потом наклонила голову к Анджи:
– Анджи, хотите пообедать с нами завтра? Нам было бы очень приятно.
– Спасибо, но завтра я не смогу. Мы провожаем на пенсию одного из президентов, и я обязательно должна быть.
– Тогда в другой раз?
– Да. С удовольствием, – смущенно согласилась Анджи. – Спасибо за приглашение.
– Значит, я вам позвоню. Идем, Микки. Микки поколебался, потом импульсивно обнял Анджи за талию.
– Спасибо за печенье, Анджи. Я еще зайду, ладно?
Понимая, что им движет сочувствие ее одиночеству, Анджи тепло обняла его в ответ. Прикрыв дверь за мальчиком и его матерью, она подумала о том, сколько времени прошло с тех пор, как ее последний раз обнимали. Как это приятно. Она не могла не задать себе вопрос, будет ли у нее когда-нибудь свой ребенок. В данный момент перспективы не были особенно обнадеживающи.
Она пыталась уверить себя, что чисто случайно вслед за этой мыслью ей вспомнился Рис. Завтра после обеда она увидит его снова. Она говорила себе, что вполне готова к этому, что абсолютно держит себя в руках. А потом пыталась приготовить обед, держа пальцы скрещенными на счастье.
Глава 6
Некоторое время Рис стоял в открытых дверях кабинета, не замечаемый Анджи. Он с наслаждением рассматривал ее. Постоянно нося в себе ее мысленный образ, он все-таки каждый раз заново удивлялся ее красоте.
Сегодня золотые волосы свободно падали на плечи – так причесывалась она очень редко. Даже платье было не таким строгим, как обычно, – радуга веселой пастели, отбрасывающей отблеск на лицо. Наверное, это ради проводов Этвуда, которые должны состояться после рабочего дня. Вероятно, предположила – вполне справедливо, – что они будут так заняты, наверстывая его отлучку, что проработают до самого банкета, и времени съездить домой переодеться не останется.