— Вы можете быть уверены, сэр, что Правительство Его Величества не будет вовлечено ни при каких обстоятельствах, — подтвердил сухим тоном офицер разведывательной службы.
— Это великолепно. Первый Лорд встал, и стулья были отодвинуты от стола. Чиновник Министерства иностранных дел взял письмо и очень любезно попрощался. Моряки направились к двери, но их остановил их политический лидер.
— Подождите минуточку, пожалуйста, — сказал он. — Я считаю, что все то, что возможно, будет сделано, чтобы устранить недостатки нашей разведывательной службы, о которой мы только что беседовали. И я был бы счастлив, если бы сделал, все что мог, — но, — он сделал значительную паузу, — никак не официальным образом, вы это понимаете.
— Вполне, — шепнул Первый Морской Лорд.
В коридоре, он взял офицера разведки за руку.
— Приходите в мое бюро и давайте поговорим об этой истории. У меня есть идея, и я полагаю, что у вас тоже что-то родилось в голове.
Следующая сцена произошла год спустя. Представьте себе кабинет на последнем этаже одного из этих внушительных многоэтажных домов, глядящих на «Thames Embankment» — здание Министерства иностранных дел, напоминающие о заблудившемся в его коридорах духе мистера Джеймса Балфура. Большая и светлая комната меблирована как бюро. Больше всего в ней выделяется огромный стальной сейф, покрашенный в зеленый цвет. Стены украшены большими картами, сухопутными и морскими, и картиной, изображающей расстрел французских крестьян взводом пруссаков во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов.
Три стола. В самой большой сидит человек, уже немолодой, с седыми волосами, безукоризненно выбритый, с моноклем. Фигура человека выдает склонность к полноте, но загорелое лицо показывает, что ему приходилось часто бывать на открытом воздухе. И верно — это капитан первого ранга в отставке, мы будем называть его «C».
За столом поменьше сидит мужчина совсем другого вида. Высокий, худой и смуглый, с орлиными чертами, тип солдата выдает, что он — офицер регулярной армии. Это «Ф», наиболее способный, возможно, из офицеров армейской разведки своего поколения. Он первоклассный лингвист и мозг, хранящий все морские и военные знания; память его соперничает с памятью «Справочника». «Ф» был направлен в разведывательную службу против своего желания из полка «Хайлендерс», шотландских горцев, за пару лет до момента, о котором здесь идет речь. Ему этот перевод представили как долг, и он не мог не подчиниться.
Третий обитатель кабинета — секретарь «C», человек с неисправимо восторженным духом, который работает по четырнадцать часов в день за жалование, которое благодарная страна предоставляет всем своим преданным слугам из числа гражданских чиновников в самых скромных званиях.
Этот кабинет — своего рода "расчетная палата", которая занимается всеми телеграммами и всеми рапортами, касающимися в какой-то степени, военно-морских сил и морских вооружений иностранных государств. Они подвергаются тут тщательной экспертизе, которая, чаще обнаруживает фикцию, тщательно скрытую под правдоподобной оболочкой, чем по-настоящему правдивый факт. Никакое сообщение, из какого бы источника оно ни поступило, не принимают на веру сразу, так как даже самый добросовестный агент может иногда заблуждаться, в то время как менее скрупулезные агенты не могут сопротивляться желанию приукрасить вымыслом нехватку настоящих фактов. Самое важное, чтобы ложная информация была выявлена как можно раньше, не успев ввести в заблуждение наши морские власти в жизненно важных вопросах, и нанести серьезный ущерб нашим национальным интересам. Больше всего, фонды, которыми мы располагаем в целях оплаты сведений, слишком ограничены, чтобы позволять какую-то оплату бесполезных расходов. В случае «свободных» (наемных) агентов гонорар выплачивается только на основе полученных результатов, и никакие деньги не попадают им в карман, прежде чем эксперты I.D. («Разведывательного управления»), подтвердят правильность полученных сведений.
Но не только поставщиков фальшивых сведений должны остерегаться пытливые сотрудники I.D. В разведывательных службах иностранных флотов трудятся хитрые умы, и нередко нам доводится сталкиваться с тонкой дезинформацией, задуманной, чтобы направить нас на ложный след.
Недостоверные планы новых военных кораблей, носящие все знаки официального происхождения, карты, «загримированные» несуществующими береговыми укреплениями, и даже "совершенно секретные" документы, предположительно с «точными деталями» пушек, торпед, сигнальных кодов — все это приготовлено с заботой, всего это запущено в обращение с целью обмануть английское Адмиралтейство. Молчаливая дуэль умов между самыми знающими, самыми подготовленными экспертами обеих сторон тоже продолжается безостановочно. Бывало, разумеется, что мы терпели поражение, но англичане из I.D. в целом, выглядели хорошо, как это будет доказано в следующей главе.
Молчание прервал «C», поднявший глаза от документов, на изучение которых он только что потратил целый час.
— Несомненно, — воскликнул он, — эта информация X. о Боркуме абсолютно верна. Я сравнил ее со всеми прочими обрывками сведений, которые мы собрали. Детали, в достоверности которых мы уверены, тут повторены и в карте и в сообщении, в то время как практически все то, в чем мы сомневались, либо не упомянуто, либо разъяснено по-другому. Я поклялся бы своей репутацией, что X. на этот раз дал нам настоящий «товар». И, если это так, Боркум не такой уж крепкий орешек, как мы всегда думали.
Его подчиненный вошел в бюро начальника и посмотрел на документы.
— Это точно то, что я говорил тем на другой стороне улицы два года тому назад, вы об этом помните, сэр? Когда я прибыл в Эмден, я не смог там найти следов действительно крупной части, которую бы отправили в Боркум, и Моллер, который обычно отправлял нам хорошие донесения из Делфзейла, всегда считал, что 280-мм мортиры были самыми крупными орудиями на острове. X. повторяет это и упоминает также подвижные 105-мм пушки, для которых, как мы подозревали, строились эти новые дороги.
Он берет карту, которая настолько заинтересовала его начальника. Нарисованная малоопытной рукой, она, однако очень ясно показывала все существенные характеристики Боркума, этого маленького островка у побережья Фризии, который во время, о котором идет речь, рассматривали — правильно или ошибочно — как важную часть стратегической позиции Германии в Северном море. Именно быстрый захват этого острова в случае возникновения конфликта с Германией составлял существенную часть плана Лорда Джона Фишера по противодействию немецкой морской угрозе, что сегодня уже известно широкой публике. Германия, предвидя этот довольно очевидный вступительный гамбит, начала укреплять Боркум в 1909 году.
Кроки, начерченные Х., показывали расположение каждой батареи с числом и калибром всех орудий, размещение складов боеприпасов, всех бомбоубежищ, наблюдательных постов и подготовленных в песчаных дюнах позиций для подвижных скорострельных 105-мм пушек, железную дорогу и мощеные дороги, предназначенные для перевозок войск и грузов. Другие детали отмечали радиотелеграфные станции — основную и вспомогательную, секретные телефонные кабели, протянутые от командного пункта гарнизона на континент — и отдельно подводные кабеля, пересекающие Боркум, одним словом всю оборонную систему острова в полном объеме. К карте прилагался подробный рапорт о мероприятиях, подготовленных немецкими военными для быстрого усиления гарнизона острова путем переброски из Эмдена войск и военных грузов.
Как только сотрудники I.D. проверили этот документ, они поняли, что это, пожалуй, один из лучших примеров разведывательной работы Х. за первые восемь месяцев его деятельности. Х. поздравили и сердечно поблагодарили за эту работу, как и в предыдущих случаях — за точность и полноту донесений. Они касались, среди прочего, прогресса, достигнутого немцами в постройке кораблей на основных немецких верфях, строительства новых береговых укреплений на Северном море и на Балтике и последних достижений в области разработок пушек и торпед. Впрочем, Х. сам редко был абсолютно уверен в правильности своих сведений, потому и разведывательная служба не принимала его сообщения на веру «с ходу». В большинстве случаев, правдивость его рапортов была проверена позже экспертами Адмиралтейства, подтвердившими их достоверность. Таким образом, за восемь месяцев наши власти получили серьезную и актуальную информацию из Германии, касающуюся важных военно-морских вопросов. В перспективе, после того, как агент «разогреется» следовало ожидать еще лучших результатов. Кроме него, были и другие агенты, тоже поставлявшие полезную информацию.