Немцы, убедившись, что стрельба на большие дистанции осуществима на практике, немедленно придали своим бортовым пушкам максимально большой угол наводки. Важность этого момента требует небольшого разъяснения. В определенных рамках, чем больше угол, под которым стреляет пушка, тем дальше пролетит ее снаряд. Под углом бросания в 15 градусов, к примеру, 381-мм снаряд пролетит 15000 метров, а под углом в 30 градусов дальность стрельбы увеличится до 22000 метров.
Если орудийные башни немцев уже в 1900 году позволяли орудиям поднимать стволы на 30 градусов, то на британских кораблях угол подъема не превышал 13,5 градусов, что давало немецким кораблям существенные преимущества. Если бы война разразилась в то время, немецкий флот значительно, даже в решающей степени, превзошел бы нас в точности и дальности ведения огня.
Хотя мы быстро узнали о существовании немецких станков с большими углами наводки, похоже, что у нас недооценили значение этого усовершенствования. Возможно, причиной было то, что мы почти ничего не знали или знали совсем мало о качественных характеристиках ведения огня на немецком флоте. Наше незнание этой темы продержалось почти до самой войны, но в то же время разведка получала, проверяла и передавала сведения, ясно показывающие, что немцы не упускают ни одной возможности чтобы улучшить качества своей артиллерии. Один агент военно-морской разведки еще в 1909 году обращал внимание на увеличение скорострельности немецких корабельных пушек: 280-милимметровка делала 3 выстрела в минуту, 240-милимметровка — четыре. Такие данные намного превышали скорострельность орудий главного калибра британского флота.
Когда Германия приступила к проектированию своих первых дредноутов, она воспользовалась этим для усовершенствования организации ведения артиллерийского огня. Были проведены многочисленные и всесторонние исследования новых методов наведения и управления огнем, самые лучшие элементы каждого из них были затем использованы на новых кораблях. Среди них «Richtungsweiser» (указатель направления), во многом сходный по назначению с изобретенным Скоттом прибором «Director», хотя и совершенно другой в техническом плане.
Централизованной системы управления огнем «Fire-director», установленной, как уже отмечалось, на кораблях британского флота, у немцев не было еще и некоторое время после Ютландской битвы, но эффективность их огня была подтверждена результатами этого сражения.
Конечно, эти результаты были плодом двадцати лет интенсивного труда, настойчивого и тщательного, что вообще свойственно немцам. На каждую сотню фунтов, которые мы выделяли в те годы на исследования в области артиллерии, Германия выделяла тысячу. Приведем всего один пример. Агенты Секретной службы узнали в 1910 году, что немцы на учения выделяют намного больше снарядов, чем мы — для крупнокалиберных пушек — на 80 процентов больше выстрелов. Учения с боевыми стрельбами по бронированным кораблям-мишеням были у немцев постоянной практикой, тогда как в британском флоте они были очень редки или даже совсем не проводились.
С точки зрения Секретной службы данные о ведении артиллерийского огня рассматривались как самый высокий приоритет в сравнении со всеми другими сведениями, и, по вполне очевидным причинам, получить их было очень тяжело.
Были разные способы узнать детали нового корабля, новой торпеды. Например, пойдя на определенный риск, агент мог разузнать что-то о том, что искал, попытавшись лично проникнуть в арсенал или на артиллерийский завод. Но, если такого рода визиты были на самом деле довольно частыми, то совсем другое дело — как проникнуть иностранцу на борт боевого корабля и присутствовать на его боевых стрельбах.
Хотя эта история и кажется довольно странной, но рассказывают об одном агенте, которому удалось такое приключение. Агент этот работал на Соединенные Штаты. Если верить переписке двух офицеров американских ВМС, опубликованной с их разрешения в 1925 году в американских газетах, одному американцу удалось попасть на борт британского броненосца во время ученных стрельб на большие дистанции. Американец смог заметить, что на корабле один из противоторпедных булей заполнен, чтобы создать кораблю крен и увеличить таким образом угол наводки его пушек. Не известны ни дата, ни другие детали этой истории, и возможно, что она вымышлена.
Во всяком случае, ни одному британскому агенту в Германии никогда не удавалось устроить такой почти театральный трюк. Тем не менее, мы смогли разработать косвенные методы, чтобы получить полезные сведения о немецких методах ведения огня, несомненно, качественно превосходивших наши.
О внедрении в немецком флоте станков с большим углом наведения уже упоминалось. Нашей разведке удалось получить фотоснимки додредноутов классов «Дойчланд» и «Брауншвайг», где ясно были видны башни с «задранными» кверху стволами.
Мы также знали, что эти корабли вели «бомбардировку» на дистанции свыше 13000 метров по неподвижным целям, с прицельными данными, вычисленными заранее.
Ценность этих сведений заключалась в подтверждении большой дальности стрельбы немецких пушек, но не имела другого значения, потому что в то время (1907 год) Флот открытого моря никогда на своих учениях не вел огонь по подвижным целям на дистанции, превышающей 9000 метров. Немцы, как и мы, считали стрельбу на дальность, превышающую этот лимит, напрасной потерей пороха и снарядов.
Когда на стапелях были заложены первые немецкие дредноуты, естественно, предполагалось, что максимальные углы наводки их пушек, по меньшей мере, не будут уступать углам наводки на более старых кораблях. На самом деле, основываясь на этом предположении, наши первые информационные бюллетени о кораблях типа «Нассау» и «Хельголанд» указывали, что угол наводки их пушек не превышает 30 градусов. Правда не была известна, пока корабли через некоторое время не вступили в строй. И тут оказалось, что их станки не позволяют поднимать стволы выше, чем на 16 градусов.
Вот что произошло. Начальная скорость снаряда 280-мм и 305-мм пушек, которыми вооружались немецкие дредноуты, была чрезвычайно высокой. Эти снаряды летели по очень настильной траектории, при этом, несмотря на малый угол наводки, их дальнобойность значительно превышала ту, которую считали возможной в данных условиях при прицельном огне. Если бы угол наводки превышал 16 градусов — а при таком угле дальность стрельбы составляла примерно 18000 метров — то потребовался бы значительно более тяжелый, сложный и дорогой станок, а увеличение амбразур на башне сделало бы ее более уязвимой для вражеских снарядов, которые при попадании могли бы вызвать детонацию боекомплекта.
С 1907 года и до окончания войны немцы построили и вооружили 26 броненосцев и линейных крейсеров дредноутного типа. И у всех их угол наводки составлял не больше 16 градусов. За тот же период мы построили и вооружили около 40 кораблей тех же категорий, все, кроме 10 с 305-мм орудиями, имели максимальный угол наводки 20 градусов. Таким образом, получилось, что когда Германия уменьшала максимальный угол наводки на своих кораблях, мы увеличивали его на наших, и в обоих случаях выбранный способ диктовался практическими причинами.
В нашем случае увеличение угла с 15 до 20 градусов было вызвано внедрением 340-мм пушки. Это орудие по начальной скорости снаряда уступало 305-милимметровке, И потому для сохранения дальности стрельбы угол наводки пришлось увеличить. А так как большую часть этого времени практические стрельбы проводились на дистанциях, не превышавших 9000 метров в обоих флотах, разница между углами наводки казалась всего лишь второстепенным вопросом. Забегая вперед, скажем, что уже в ближайшем будущем эта разница приобрела решающее значение. Начиная с 1911 года, прогресс в дальнобойной стрельбе начал двигаться ошеломляюще быстрыми темпами, и во время войны огонь велся уже на дистанциях, почти в два раза превышавших те, которые использовались на довоенных учениях.
В большинстве рассказов о войне на море, написанных англичанами, упоминается превосходство немецких крупнокалиберных пушек по дальности стрельбы. Даже сам сэр Перси Скотт поддался этому заблуждению. Правда в том, что в Ютландской битве наши корабли, если рассматривать их в целом, превосходили в определенной степени корабли противника по дальнобойности артиллерии, и что немцы больше чем в одной фазе сражения попадали под наш огонь, не имея при этом возможности «достать» наши корабли из-за малого угла наводки своих пушек.