— А ты меня поучи, как жить, поучи… Что ты делать намереваешься, Аиллена?
— Ты же знаешь.
— Я? Я твоего будущего не читал.
— Зато читал настоящее. Вот это и намереваюсь. Вернусь к эльфам и буду там спокойно жить. Травы учить.
Дракон пробормотал что-то очень невнятное, но Лена была готова отдать голову на отсечение, что услышала «Гвозди микроскопом забивать». Дракон подмигнул.
— Ну что… Что там положено делать мирно настроенному дракону, а? Ну-ка давайте-ка желания. Заветные, естественно. Глядишь — и побалую, выполню. Ну, полукровка?
— Мое уже исполнилось.
Дракон сел на обширный зад и поаплодировал передними лапами. Издевается ведь. Просто издевается.
— Хвалю. Любовь — страшная сила. Ладно. А ты, человечек? Тоже не имеешь желаний?
— Имею, — ухмыльнулся Маркус. — Называй меня человек, а не человечек.
— Экие они бескорыстные, а, эльф? — засмеялся дракон. — А у тебя есть желание?
— Я обычно сам исполняю свои желания.
— Сам? — переспросил дракон с величайшим недоверием и выразительно покосился на Лену. — Самее некуда. Настоящий… самец. А ты, Аиллена, и правда ничего не хочешь?
— Хочу, — сказала Лена, — например, я хочу есть. Только разве об этом просят? А заветные… заветные чаще всего невыполнимы кем-то другим. Если только не желать всей душой мешок золота.
— Кстати, может, желаешь? — оживился дракон.
— Зачем он мне? И нести тяжело, и вообще… мне жилье и еду и так дают. А платье вон… несносимое.
— Вижу исключительно женскую ненависть к несносимости платья, — сообщил дракон. — Хочешь, платье подарю?
— У меня есть.
— Экая… Ну что-нибудь-то ты хочешь?
— Хочу, например, компьютер с модемом, в чате где посидеть, да здесь с электричеством сложности, — съязвила Лена. И дракон прекрасно ее понял. — А вообще мне и правда ничего не надо. Есть кому обеспечить меня всем необходимым… и даже лишним. Так что я буду тебе очень благодарна, если ты перестанешь мстить людям.
— До первого поврежденного яйца — перестану, — пообещал дракон, — а большего не жди. И не переживай. В моем пламени человечки умирают куда быстрее, чем от стрелы или меча. Мгновенно… испаряются. Плазма, сама понимаешь, температура тыщи градусов по Цельсию. А жалеть я их не собираюсь. И тебе не советую. Не стоят они того. Вот просто так: не стоят. Ладно. Тогда как в сказках, хотя это и глупо… Лучше б мешок золота… или брильянт с кулак.
Он изогнулся, вцепился зубами себе в бок и с кряхтеньем отодрал одну чешуйку, снова сел на попу, как пьяный Змей Горыныч в каком-то мультике, положил на ладонь чешуйку и накрыл другой.
— Послушаете хоть, как действительно звучит Древняя речь.
Шум прибоя, вой ветра, грохот камнепада. И в то же время — звуки органа и мощного хора. Ну где это воспроизвести эльфу и тем более человеку. Гару залез под юбку чуть ли не целиком, обвился вокруг ног Лены, как змея и часто-часто дышал.
— Что ты хочешь от жизни, Аиллена? — спросил дракон, похлопывая лапой о лапу. У него были почти человеческие ладони, разве что с когтями впечатляющего размера. — Только подумай, прежде чем сказать.
Лена добросовестно подумала.
— Смешно звучит, но, наверное, уже ничего. У меня есть все, о чем может мечтать человек.
Дракон оживился:
— А о чем может мечтать человек?
— Обычный человек, — уточнила Лена. — Мирный обыватель вроде меня. — «Мирный обыватель!» — фыркнул дракон. — Все очень банально: любви и дружбы. У меня это есть. А к великим свершениям я уж точно не стремлюсь.
— Они к тебе стремятся, — хмыкнул Мур. — В очередь выстраиваются. То эльфов спасать, то драконов уговаривать.
— Драконов уговаривать должен был Лиасс, — возразила Лена, — а я — утешать тех, кто выжил.
— А раз ты уговорила дракона, утешать должен эльф! — расхохотался дракон. Как у него получается совершенно человеческий голос. — Поживи с мое, у тебя тоже драконий получится. Ладно. Как положено в сказках, получи амулет дракона. Очень советую найти хорошего резчика по камню, чтоб он тебе сделал из этого что-нибудь такое… дамское. Красивенькое, в общем. Сережки или кольцо в нос.
— Сам кольцо в носу носи, — оскорбился за Лену шут.
— Сам? Сам не могу — расплавится. Держи, Аиллена, в дар от ар-дракона Мура. Если я тебе действительно понадоблюсь, позовешь. Прилечу, врагов распугаю… и вообще, что там положено. Могу еще на себе покатать. Хочешь полетать?
— Нет, — ужаснулась Лена, — я высоты боюсь.
Дракон рассмотрел ее внимательно.
— Надо же, и правда ведь, Аиллена… Уж и не ждал. Интересно, что ты принесешь этому миру? Какие перемены? Сама-то как думаешь?
— Никак не думаю. Если переменам понадобится, они и сами придут. А люди их мне припишут.
— Еще и умная, — констатировал дракон. — Ладно. Закончим. Но учтите, всякий раз, когда человечки будут уничтожать наши яйца, мы будем уничтожать человечков. Куда более гуманно. И не спорь со мной, Аиллена. Не стоит тебе вмешиваться в мелкие разборки. У тебя для этого вон… Владыка есть. Я полетел. — Он протянул Лене раскрытую ладонь, на которой сияла красным золотом чешуйка, ставшая уже примерно вдвое меньше. — До встречи, Аиллена. Мы встретимся еще.
Он повернулся к ним задом, по-собачьи презрительно задрал хвост, тяжело разбежался и взлетел, чернея и увеличиваясь на глазах.
— Ф-фу, — выдохнул Маркус, провожая его глазами. — Ну и перетрусил же я…
— Один ты? — удивился шут, обнимая Лену. — Даже Владыке было не по себе.
— Тебя бы так оскорбляли, тебе бы тоже было не по себе, — буркнул Лиасс. — Надо же, золотой ар-дракон…
— Ты бы с ним не справился?
— С ним — нет. С черными, даже с золотым — могу, а с ар-драконом… ну, это…
— Владыка драконов? — невинно подсказал шут. Лиасс махнул рукой.
— Не хватало только… Нет, скорее, Верховный дракон. Просто… самый сильный.
Лена села — чуть-чуть не на Гару. Дракон, знающий о микроскопе и компьютере… Знающий куда больше, чем Лена. В этом сказочном мире. Да еще, зараза крылатая, мысли читает. Шут обнимал ее, бормотал что-то утешающее, гладил волосы, приободрившийся пес полез лизаться.
— Господи, — начала Лена несколько визгливо, — до чего ж вы все достали меня с этими моими предназначениями, силой, дарованиями, ролями и прочей фигней. Не хочу. Не хочу никаких перемен. Хочу мирно жить у эльфов. С вами. С собакой. Хочу учиться лечить травами. Туфли новые хочу, мне Лирут обещал. Есть хочу. Горячий душ хочу. А роль играть — не хочу.
Лиасс сел перед ней на корточки:
— И не надо. Перемены придут сами, а ты сделаешь… то, что сделаешь. Успокойся. Мир меняется независимо от нас, но втягивает нас в эти перемены.
— Что такое дарующая жизнь?
— То же самое, что ар-дракон. Любая Светлая — источник силы. Ты — источник жизни. Первичный источник. Самая сильная. Волноваться тебе не о чем. Странницы не ревнивы. Они знают, что такое Аиллена. Вспомни: та, что приходила к тебе, только лишь удивилась. В тебе намного больше силы, чем в любой из них. Ты вернула жизнь Милиту — уже не так, как мне. Пройдет еще какое-то время, и ты сможешь давать простым прикосновением больше, чем даешь сейчас близостью. А времени у тебя очень много. То, что ты хочешь, в наших силах. Только… что такое горячий душ?
Лена начала смеяться. Вообще говоря, истерически. Так хорошо и спокойно было, надо было еще драконам объявиться. Кто там следующий? Шут испугался, беспомощно оглянулся, а Маркус, привычно крякнув, отстранил его и угрожающе спросил:
— Знаешь, как я могу это прекратить? Хочешь?
Лена вовсе не хотела получить по физиономии, даже от друга, поэтому изо всех сил попыталась успокоиться — и получилось. Рядом с шутом у нее получалось почти все.
— Я хочу домой, — сказала Лена. — То есть к эльфам. В палатку. Не хочу больше изображать из себя святую, благословляющую землю и несущую верящим в это дуракам младенческую радость. Не хочу проходить там, где пролетел этот ар-Мур. Не хочу видеть то, что он наделал.
— И не надо, — пожал плечами Лиасс. — Разве ты обязана? Домой так домой. Сейчас открою проход — и домой. Только… если ты не возражаешь, я немного отдохнул бы. Купол света сейчас стоит мне довольно дорого.