— Здравствуй, Князь, — мысленно нарушил молчание заключенный.
— Здравствуй, Колдун, — так же мысленно ответил Князь, тщательно обдумывая свои слова. — Твое мерзкое предсказание сбылось. 17 августа 1616 года завтра, и нас всех ждет смерть?! — полувопросительно-полуутвердительно сказал он.
— Ждет, — подтвердил Колдун.
Князю показалось, что губы пленника тронула улыбка, и это вызвало его гнев.
— Ты говорил, что узнал день нашей гибели по звездам?
— Это так. — Колдун слегка двинул плечами, заставив звякнуть цепь. Еще три месяца назад я предсказал тебе это. Как видишь, все сбылось.
— А может, ты сам приблизил нашу гибель? — понизив голос, спросил Князь, впиваясь пленнику в глаза.
— Судьба.
— А я думаю — не так. Знаешь, сколько раз я жалел, что не дал тебе сгореть в той деревушке в огне костра?
— Ты неплохо там повеселился, Князь. — В мозгу Колдуна быстро пронеслось: полусгоревшая деревня, повсюду мужские и женские трупы, вопли насилуемых и убиваемых женщин.
— Мои люди должны получать плату за службу, — примирительно сказал Князь.
— Женщина не товар. У нее, как и тебя, есть душа.
— Да-да, тварь Божия, — Князь хрипло рассмеялся. — Тогда зачем Бог создал ее? Не для того ли, чтобы мы, мужчины, могли развлечься и продлить свой род, особенно не утруждая себя? Зачем Господь дал столько сил мужчине, что нет бабы, которая могла бы отказать ему?
— Ты называешь своих зверей мужчинами?
— Они воины, и выполняют свой долг. Тебе, Колдуну, не понять этого. Что значит — Честь, и что значит — Долг. — Нахмурился Князь. — За что тебя хотели сжечь?
— Я вылечил одну женщину.
— Вылечил? Я слышал, она умерла, а ты ее оживил.
— Разве это под силу простому смертному?
— А разве ты простой смертный? — спросил Князь и только потом задумался.
Рано или поздно, Князь знал, Колдун должен был быть предан смерти. И теперь человек, предсказавший смерть Князю, должен был уйти вместе с ним в небытие. Князь взглянул на раскаленный прут, принявший огонь камина, и неожиданно для себя решил не мучить и не пытать Колдуна перед смертью. Он убьет его сразу, одним ударом меча в сердце, на рассвете, перед битвой.
— Решил убить меня утром? — тут же спросил Колдун.
— А ты уже успел разнюхать? — Князь несколько раз моргнул, ему показалось — вокруг тела Колдуна на миг появилось и тут же исчезло свечение. — Другой давно бы убил тебя.
— И потерял бы последний шанс на спасение.
— В чем этот шанс?
— Сегодня странный день и странная ночь. Еще не пробил маятник…
Мысли Колдуна стали невнятными, и Князь заерзал в своем неудобном кресле.
— Говори яснее. Что за маятник должен пробить?
— Раздел. Живое и неживое, жизнь и смерть. Я не могу тебе объяснить.
— Ладно, — примирительно сказал Князь. — Так в чем этот шанс?
— Я не знаю. Я ведь больше чувствую будущее, а не знаю наверняка, что произойдет. — Он остановился, прислушиваясь. Громыхнула дверь и в помещение ввалился стражник.
— Господин, с небом что-то творится не то!
— Началось? — Князь вопросительно посмотрел на Колдуна.
— Я не знаю, как это может быть.
— Отведите Колдуна в подземелье, — приказал Князь стражнику.
Низкие тучи нависли над замком, но над ним они имели странно-красновато-бурый отлив, словно именно в этом месте было закрыто солнце, а ведь стояла глубокая ночь! Князь всматривался в небо, которое все усиливало цвет, перетекая шевелящимися разливами. Вдруг на небе ярко вспыхнули алые прожилки кровавой изморози. Князь услышал, как одновременно с этим залаяли собаки и заржали лошади. Ему захотелось спрятаться под стены замка. Он несколько раз сжал руку в кулак, вонзив ногти в ладонь и с удовольствием ощутив боль.
«Черт с ним, — решил Князь. — Пойду-ка к своим и буду пить до утра, а там посмотрим. Авось, небо на нас не свалится. Колдун обещал спасение.»
Он вновь шел по винтовой лестнице, пиршественный зал встретил его пьяным, родным, и абсолютно реальным гоготом мужчин. Он улыбнулся про себя и, заняв свое место, налил огромный кубок вина. И уже через несколько минут, когда хмель ударил в голову, его перестали волновать странные метаморфозы неба и даже страх скорой гибели отступил. Князь был воином, смерть много раз смотрела ему в лицо, и он умел владеть собой.
Лао, так звали Колдуна, лежал на ледяном полу. Он думал о том, как бессмысленно прошла его жизнь, как неблагодарны были люди, которых он лечил, и как часто он страдал из-за своего дара предвидения. Еще в детстве он обнаружил, что умеет читать мысли, и с годами ему пришла мысль зарабатывать этим на жизнь. Как ошибался он тогда, думая, что это принесет ему славу и достаток! Когда приходила беда: пропадал человек, или совершалась кража, или кто-то заболевал — все спешили воспользоваться его талантом, но как только горе отступало, какие мысли приходили в головы людей! Большинство искренне считало, что он — верный служитель дьявола. Часть — просто ненавидела, как ненавидят все непонятное и непостижимое. Лао скоро разочаровался в людях, и все равно продолжал лечить, не мог, никогда не мог отказать в помощи! И в конце концов он так жестоко поплатился за это. Князь, захвативший его в деревушке, где Лао уже приготовился принять свою смерть, был телепатом. Прекрасным телепатом. Страшным телепатом. Он мог проникать в самые души людей, не просто читая их поверхностные мысли, а забираясь далеко в глубину подсознания, вытаскивая самое потаенное и скрываемое ото всех. Короче, он был как сам Лао, но облеченный по праву рождения властью, сумевший неплохо использовать свои способности для управления людьми. А теперь Князь хотел одного — его смерти, видя в этом отмщение за свое поражение, и не было теперь для Колдуна спасения.