В итоге хозяйка, оглянувшись на меня с подозрением, вышла из кухни решительным шагом. Я старалась не отставать. Не хотелось оставлять Колона с ней наедине. Сейчас он смотрелся на фоне грозной Мариши особенно щуплым, хотя, я подозревала, что Колон не был столь беззащитным, как выглядел со стороны. Но главной причиной являлось желание понять, что так сильно выбило его из колеи, что он начал дерзить собственной жёнушке.
Дорога к месту поражённого участка поля показалась очень долгой. Очень. Я передвигалась исключительно на каком-то упорстве, не иначе. Но открывшееся нашему взору влило силы, прояснило голову и заставило смотреть широко распахнутыми глазами.
В месте разрыва больше не было сухой серой глины. Как и вокруг, здесь чернела наполненная лужами земля. Вода больше не уходила в трещины, не оставляя после себя следов. Но самое удивительное, редко, лишь кое-где, пробивались зелёные росточки. И это там, где ещё вчера вообще ничего не было!
Несколько минут мы просто стояли и в неверии смотрели на эту картину. Я не могла представить, что это моих рук дело. Что это совершила я! Та, кто всю жизнь не могла вообще ничего сделать с энергией вокруг и была бесполезна. Но результат моих преобразований темнел влагой перед нашими глазами.
— Они нас точно сожгут, — прошептала рядом стоящая Мариша.
Моя радость тут же осела куда-то на дно бездонного колодца эмоций. Я быстро сложила всю картину и представила, как моя работа с повреждённым участком выглядела со стороны. Я каждый день торчала у поля, и земля, непригодная ни на что, вдруг стала плодородной. Точно скажут, наколдовала.
Я краем глаза заметила, как ко мне повернулся Колон, и тоже посмотрела на него.
— Тебе надо уезжать, — твёрдо сказал он.
Я кивнула, соглашаясь, но добавила:
— Мне нужен день на отдых и больше вы меня никогда не увидите.
Колон несколько секунд оценивающе смотрел на меня. Я видела, что в нём боролись чувства. Он хотел сберечь семью от опасности. Но, помимо этого, в его взгляде проглядывала благодарность за совершённое мной.
В итоге он кивнул и остановил движением руки Маришу, готовую накинуться на меня.
После сытного и даже показавшегося вкусным ужина, я спала мертвецким сном. И неизвестно, сколько бы ещё продлилась эта безмятежная нега, но проснулась я от настойчивых расталкиваний. С трудом приоткрыв глаза и пытаясь сориентироваться, я наконец разглядела перед собой взволнованное лицо Колона. Он тут же отстранился и отошёл на шаг от кровати. Боялся заразиться от меня колдунством?
— Волиты скоро будут в деревне, — быстро, но тихо начал Колон — Их видели на дороге, ведущей от Кефла. Тебе надо бежать, — на этом моменте он замялся, опустив глаза. — Мы скажем, что это ты сделала, а мы и не знали, что происходит, — в его голосе послышались извиняющиеся нотки.
Только мученических приступов вины мне не хватало.
— Да я всё понимаю, — заверила я, приняв сидячее положение. — И правильно. Я-то сбегу, а вам здесь жить.
Колон сразу отвернулся и, помедлив, вышел. И тут я вспомнила, что на мне была одна сорочка. Я-то не смущалась, что меня могут увидеть в ночной рубашке, ведь на то она на мне и есть, чтобы прикрывать всё самое важное. А вот по здешним нравам это, наверное, приравнивалось, как если бы я оказалась голой. Понять этот люд мне ещё только предстоит. Наверное.
По комнате я летала с ураганной скоростью, благо, вещи практически не разбирала, ожидая, что побег — вполне вероятное развитие событий. Поэтому собралась я за несколько минут. За это время успела мелькнуть мысль, а не те ли это волиты, которых я слышала на постоялом дворе «Медвежье ухо»? Если так, то эти ребята окажутся очень целеустремлёнными. На мой вкус, даже излишне.
Внизу у лестницы меня встретила Мариша с завязанным кульком. Поскольку он согревал мои ладони мягким теплом, я предположила, что там была еда. Но Мариша, и слова не сказав, ушла. Я не стала ничего говорить вслед. Ей больше радости принесёт мой отъезд, чем благодарность за предоставленный кров.
Колон провёл меня к сараю и помог запрячь верного скакуна. Конь радостно тыкался носом.
— Подожди, хороший, сейчас нет времени на нежности, нам снова надо бежать, — промурлыкала я.
Пока застёгивала ремни с левого бока, прикидывала, куда ехать дальше.
— Колон, а где находятся другие деревни, в которых есть такие поражённые участки?
Он внимательно посмотрел на меня поверх седла. Раздумывал Колон не долго и в итоге рассказал, как до них добраться.
Лишь только последний ремень был застёгнут, а сумки прилажены, я вывела коня из сарая. Забравшись в седло, я посмотрела на Колона.
— Спасибо вам за всё и надеюсь, беда обойдёт вас стороной, — искренне сказала я и надавила на бока коня.
— Тебе тоже, — донеслось вслед.
Вроде меня их отношение не должно было трогать, но на душе от его слов стало намного теплее, и лёгкая улыбка на секунду скользнула по губам. Но затем я вспомнила, что вскоре сюда явятся церковники и ускорила коня до галопа.
Выехав на основную дорогу, я оглянулась в сторону, где дальше на севере находился Кефл. Внутри что-то начало щемить. Я снова отдалялась от него, значит, ещё дальше уезжала от возможности вернуться домой. Волиты ведь ехали как раз оттуда, а рисковать встретиться с ними я вовсе не хотела.
Но и путешествовать по дороге я снова не собиралась. Лара оказалась права. В Карсе куда безопаснее передвигаться по лесу. К тому же я всё ещё нуждалась в отдыхе. Кроны деревьев могли дать лучшее пристанище, чем обочина дороги.
По лесу я снова продвигалась медленно, зато появилось время обдумать дальнейшие действия. Раз уж обстоятельства толкали меня прочь от Кефла и дома, то почему бы не наведаться в другие места, где были разрывы? Мне очень хотелось разобраться в причинах, из-за которых подобное явление возникло. А без изучения других мест этого не получится сделать. Кроме того во мне появилось странное чувство, похожее на ненавязчивый зуд в ладонях. Я очень сильно желала залатать разрывы, заполнить черноту хотя бы небольшим количеством энергии. Полностью убрать разрыв не в моих силах. Их просто не хватало для такой серьёзной и масштабной работы, да и во времени я всегда была ограничена. Разочарованный вздох получился сильный, даже конь повёл ушами.
Воспоминания напомнили об ощущениях, которые я испытывала во время работы на поле. Чувство, что в процессе преобразования чего-то не хватало. Оно было явным, но чего именно не доставало, я так и не смогла понять. Перед мысленным взором промелькнула картина того, каким я оставила разрыв. Его соединяли энергетические нити, но они находились на большом расстоянии друг от друга, и их было слишком мало, чтобы «излечить» это место полностью. Я надеялась лишь на то, что на какое-то время проделанной мной работы хватит, но не была уверена, что это окончательное решение проблемы.
С подобными мыслями, крутящимися в голове, я проехала полдня, останавливаясь только на короткие привалы. Не хотелось близко от церковников рисковать, поэтому я старалась увеличить расстояние между нами, пока были силы.
Во второй половине дня, когда небо ещё освещало только-только начавшее клониться к горизонту солнце, я в один миг оказалась в другом лесу. Вот я еду при свете дня, а в следующий момент очутилась в непроглядной тёмной чаще. Лишь изредка попадались просочившиеся между плотными елями лужицы света. Здесь двигаться пришлось ещё медленнее. Вскоре я измаялась и устроилась на небольшой прогалине на ночлег.
Проснувшись до обеда, я перекусила кусочком хлеба и сыра, попила из фляги и отправилась дальше. Мрачный лес не позволял расслабиться. В нём было жутко. Темнота не давала хорошо разглядеть окружение дальше нескольких метров. Солнце, которое точно встало, как будто светило где-то в другом месте. Изредка пели птицы, да трещали ветки. От чьих лап или ног я даже знать не хотела. Никогда не встречала подобных мест.
Чтобы окончательно не сойти с ума, я подумала о другом. А если бы у меня была возможность вернуться домой? Что бы я выбрала? Само возникновение вопроса говорило, что ответ не столь однозначен. Меня влекло вперёд, туда, где находились другие разрывы. Я не могла отказаться от работы с энергией, которая хоть и продолжала сопротивляться, но приносила ощущение удовлетворения, наполненности и обновлённости. Не зря же элланам необходимо всегда контактировать с энергией, преобразовывать её. Обмен важен для нас точно также, как полив для цветов. А я словно всё время была чахлым цветочком, который наконец немного стали поливать. Какое растение добровольно откажется от глотка живительной влаги? Всё вышеперечисленное явно превышало страх остаться в Карсе и желание оказаться в безопасной Лонии. Правда, я поймала себя на том, что хотела поделиться открытиями и успехами с Ленаром. Мысль о нём принесла уже привычную грусть. Но пока встречи с ним не суждено было случиться.