Думала, он сразу возьмётся за панталоны, но Эдерн не спешил. Пальцы прошлись по нежной коже живота, вокруг пупка. Я не выдержала больше разделяющегося нас расстояния и прижалась к его груди. Хотелось, чтобы он тоже чувствовал меня. Я подняла руку, вплетаясь пальцами в его волосы, передавая через касания к шее свой жар.
Эдерн перешёл с поцелуями на моё плечо, которое стал медленно освобождать от рукава. Одна его рука осталась на моём животе, а вторая заскользила к груди и, обхватив её, немного сдавила.
Моё дыхание сбилось. Голова пошла кругом. Но не так, как когда было плохо. Это головокружение говорило о том, что останавливаться не стоит. Я таяла, а внутри плавились все чувства и эмоции, скопившиеся за эти тяжёлые дни. Всё становилось незначительным, неважным. Я нуждалась в этой передышке.
Когда Эдерн неспешно развязал завязки на панталонах, и его рука скользнула под пояс, я совсем потеряла связь с реальностью. Она в таких случаях всегда становилась лишней.
***
Следующий день снова начался поздним вечером. Режим дня испорчен окончательно и бесповоротно. Открыв глаза и повернувшись, я обнаружила, что в постели одна. Я не имела ничего против того, чтобы понежиться без свидетелей.
Думала, что после случившегося мысли будут метаться, но в голове, как и в душе, утвердилось спокойствие. И я тут же поняла, почему. Произошедшее с Эдерном было осознанным поступком. Я знала, что делаю и с кем. И прошлое к этому не имело отношения.
Я ушла от Ленара, но хоть и не думала искать кого-то другого, от него в такой ситуации тоже не ждала верности. Значит, и я могла поступать как угодно.
Отношение же к Эдерну оставалось в совершенно другой плоскости нежели любовь, которую я испытывала к Ленару. Это чувство я познала с очень разных сторон и знала, если не все, то очень многие его оттенки. Произошедшее ночью являлась влечением, подпитанным пониманием и взаимной симпатией. Эдерн был хорошим, и с ним было легко. Казалось, мы знакомы, по меньшей мере, несколько лет. Я сама поразилась, как быстро доверилась ему, но что мне оставалось в сложившихся обстоятельствах? Тем более, в нём присутствовала черта защитника для тех, кто нуждается в нём. Редкое качество хорошего друга.
Однако на этом его положительные стороны не заканчивались. Не ожидала я такой впечатляющей во всех отношениях ночи от того, с кем решила разделить постель первый раз. Он очень умело использовал тонкое понимание женской натуры.
Вскоре пришёл Эдерн. Я встретила его улыбкой, но он остановил на мне серьёзный взгляд, и улыбка пропала, сменившись беспокойством.
— Что случилось? — я села, придерживая одеяло у груди.
Оголяться сейчас было явно не к месту.
Эдерн тяжело опустился на стул.
— Я сначала не хотел говорить, но скрывать это от тебя тоже паршиво.
— Да говори уже! — вместе с его словами я ощущала внутри нарастающий ужас.
Я откуда-то знала, что новости не предвещали ничего хорошего.
— Я был в городе, пока ты отсыпалась, и успел переговорить с парой мужиков, — он пристально посмотрел мне в глаза. — У всех на устах завтрашнее массовое сожжение ведьм в Ирезде, — закончил он.
— Что? — мне казалось, я никак не могла уловить смысл произнесённых слов, тогда как тело уже отреагировало: перед глазами поплыло.
— Завтра утром сожгут человек тридцать-сорок женщин и даже детей с подозрением на силы элланов.
Горло сдавило так, что я не сразу смогла говорить.
— Почему? — наконец тихо прошептали мои губы, а голос потонул в нарастающем шуме в ушах.
Во взгляде Эдерна отразилось беспокойство. Я видела, что он не желал говорить о причинах, но деваться было некуда.
— Чтобы показать свою силу после случившейся неудачи, то есть вашего побега. Волиты, видимо, боятся, что ваш пример придаст смелости другим.
— Нет... — вырвалось у меня тихое. Я крепче сжала одеяло, стараясь привести сознание в порядок, и уже громче добавила: — Нет. Я поеду туда. Я должна попробовать сделать хоть что-то... Понимаю, что там будет слишком много фанатиков, чтобы одной идти против них... — к концу мой голос обрёл твёрдость и заставил Эдерна долго всматриваться в моё лицо.
— Хорошо. Я поеду с тобой, — сказал он так, словно речь шла о прогулке.
— Нет. Исключено, — категорично заявила я.
Спор занял добрых сорок минут, а то и больше. Я настояла на том, что ему лучше идти прямиком в Кефл, найти Горона, задержать его уход и подождать меня. Если через полторы недели я не явлюсь, они могут уходить. А ещё я попросила найти Виолку и позаботиться о ней. В том, что Эдерн сможет, я не сомневалась.
— Я постараюсь. А сейчас давай всё же покажу, как убирать волосы. Времени у тебя совсем мало, если хочешь успеть, — в его глазах читался вопрос.
Он понятия не имел, что я там собралась делать, и ни разу не спросил об этом. Ему было важно, что я осознаю, куда иду и у меня есть план.
А я должна была успеть.
Глава 23. Темнота
Эдерн не стал ограничиваться причёской в изменении моей внешности. Так же просто, как предлагал надеть его рубашку на ночь, он выдвинул идею переодеться полностью в его одежду. И я с энтузиазмом ухватилась за этот вариант.
— Главное, чтобы мимолётный взгляд ни за что не зацепился, — оценивающе смотря на меня, сказал Эдерн.
Мы пришли к выводу, что главными деталями внешности, способными раскрыть во мне девушку, являлись лицо, грудь и волосы. Причёска сестры Эдерна действительно делала волосы похожими на короткие. А если учесть, что на мне будет капюшон плаща, то проблема полностью переставала быть таковой.
Только я совсем не была уверена, что он скроет лицо. Сразу вспомнился мой случайный ошалелый спаситель, у которого капюшон качественно скрывал внешность. В выборе одежды он явно не промах. Мне же оставалось только завидовать.
Зато с грудью проблем не было. Её обвязала разрезанной рубашкой Эдерна. Он пожертвовал чуть ли не весь свой скромный гардероб на мою опасную затею. Но я видела, для того чтобы мне не попасться, он готов был многим пожертвовать. И даже не замечал этого, что только прибавляло ему привлекательности, как человеку. От моего спасения в повозке до настоящего момента стало ясно, что я нашла ещё одного друга.
— Личико у тебя красивое, даже слишком, — прицокнул Эдерн, осматривая получившийся образ.
Вроде бы говорил о недовольстве, а лицо при этом выражало обратное.
— Никогда не думала, что красота станет лишней в моей внешности, — я усмехнулась и глянула в зеркало. — Может, измазаться чем? — с сомнением спросила я, поворачиваясь из стороны в сторону.
В зеркале отражалась девушка с короткими тёмными волосами в мужской рубашке и брюках, подвязанных верёвочкой, чтобы не спадали — одежда оказалась великовата.
— Так даже лучше, — видя, что я тереблю за свисающие плечи рубашку, сказал Эдерн. — Не будет видно талию и другие привлекательные части тела, — в глазах блеснул огонёк, но тут же погас. — Хорошо бы головной убор. Но по моде Карсы они только в холод шапки носят. Сейчас ты так больше внимания привлечёшь, чем скроешь что-то.
Пришлось согласно кивнуть и надеяться на капюшон.
— Возьми деньги, — я достала из потайного кармашка один из мешочков и отсыпала приличную горсть монет.
Эдерн твёрдо покачал головой, сложив руки на груди.
— Но я столько одежды у тебя забрала! И проживала тут за твой счёт!
— И что? Не обеднею. Твой плащ возьму себе, пока другой не куплю, другого-то у меня нет. А тебе уже пора выезжать, а не новые споры затевать.
Эдерн был прав. Я надела его плотную куртку и с сожалением убрала деньги во внутренний карман, а сверху накинула плащ. Наклонившись, я подхватила собранные сумки.
— Спасибо тебе за всё, — проговорила я, но получилось как-то сухо.
Эдерн, в отличие от меня, не думал отделываться простыми словами. Он за пару шагов стремительно преодолел разделявшее нас расстояние и страстно впился мне в губы. Сумки полетели на пол. Я обняла его за шею, отвечая на неудержимый порыв. Поцелуй в этот раз наполнял энергией и силой, придавал уверенность, в которой я так отчаянно нуждалась.