— Понятно откуда: беременную матку завалил пещерный лев — жуткая тварь! — тушу спрятал, а я нашел и выпотрошил.
— Не опасно?
— Опасно. Но как видишь, я хожу на ту сторону полвека и ничего, жив. Покалечился по своему недомыслию, — дед указал взглядом на протез. — В другой раз расскажу, что случилось. Последние годы стало полегче — Ванька подбрасывает нужное оборудование, а раньше я обходился биноклем да сумкой с инструментами для сбора образцов. Жаль, он талант не унаследовал…
— Ищете преемника?
— Сам найдется. Аргус способен увидеть другого аргуса, слышал небось.
— В том и беда, что не знаю: Людмила Владимировна, бывшая хозяйка моей Двери, ничего не успела рассказать. Я ничегошеньки не умею кроме простейших фокусов, а ведь поговаривают… — Славик на мгновение задумался, стоит ли раскрывать полученные в Антарктиде секреты, но все-таки решился: — Поговаривают, будто некоторые аргусы умеют сами создавать червоточины.
— Ого! — старикан непритворно удивился. — Легенды ходят, верно. Откуда знаешь?
— Встречал аргуса, обладающего этим даром, — кратко ответил Славик.
— Да ты не так прост, как выглядишь, парень, — медленно сказал дед. — Вижу, рассказывать не хочешь или не можешь. Забудь, допытываться не стану. Какова правда? В действительности мы представляем из себя генетическую аномалию. Ходячая Дверь. Обычный сапиенс пользоваться энергоресурсами организма не способен, а мы — вполне. В прежние времена это называлось «колдовством», да и обладавших природным талантом людей было значительно больше.
— Куда они теперь подевались?
— Повывели. Случись тебе оказаться в университете Алькала-де-Энарес до победы Реконкисты, или в пражском Каролинуме незадолго до гуситских войн, — я уже не говорю о знаменитых греческих и римских школах вроде Элейской или Афинской, — научился бы многому… Упоминая «колдовство» я не предполагаю превращение принцессы в лягушку или наоборот, а энергетическое воздействие на любой объект, живой или неживой. Поле применения самое обширное: одним прикосновением остановить сердце человека, вызвать химическую реакцию невозможную в обычных условиях, создание иллюзий, внушение и самовнушение. Ясно, что таких людей боялись. Простейший способ победить страх — уничтожить причину его возникновения. Доходчиво выражаюсь?
— Целенаправленное истребление? Инквизиция?
— В том числе… Предположительно, ген аргуса передается по материнской линии, наподобие гемофилии — женщины являются его носителями, причем сами «заболевают» редко, но способны передать талант сыновьям и, значительно реже, дочерям. Твоя питерская бабушка была таким исключением, а вот моя жена — нет, поэтому Ваня остался не у дел. Ладно, хватит неприкладного умствования: большинство знаний потеряно или забыто, нам остаются только догадки.
— Постойте! — Славик замер, поймав шальную мысль: — Корпорация Грау под руководством Доминика Жоффра, на которую работал Иван, главной целью путешествий в «историческую реальность» ставила не обогащение, а поиск информации! Книги, свитки, исследования — особенно в области «колдовства»! Спрашивается, зачем Жоффру и его соратникам метафизические трактаты типа «Некрономикона», «Picatrix», «Arbalt» или сочинений Пьетро ди Альбано вкупе с Михаилом Шотландским и его дурацкими заклинаниями? Что они искали? Ту самую «магию» аргусов?
— Соображаешь, ох соображаешь, — дед удовлетворенно прикрыл глаза. — Это тема отдельного, более подробного разговора. Я же всегда оставался самым обычным любителем, помешанным на палеоантропологии и живом мире Четвертичного геологического периода… Если вдруг насмерть надоем, скажи прямо. Не хотелось бы злоупотреблять твоим вниманием.
— Да что вы! — решительно запротестовал Славик. Ему импонировало то, что Андрей Ильич общается с ним на равных, без намека на превосходство. — Наоборот, очень интересно! Лучше возиться со зверюшками, чем разгребать интриги королевского двора Капетингов!
— Ивану я говорил то же самое, но в одно ухо влетело, в другое вылетело… Охота пуще неволи. Кроме того, ты не совсем прав — на той стороне обитают не только животные. Спустимся в подвал, у меня там лаборатория — покажу, с каким материалом я обычно работаю…
Дедовский дом стоял в самом конце тупиковой Зеленой улицы поселка. У границы участка — километровая лесополоса за которой пролегает Бердское шоссе и, правее, прямоугольные делянки, выделенные под выращивание картошки. Место тишайшее, кроме пожилых соседей здесь почти никого не бывает.