В это же самое время Марья Васильевна ехала обратно в Питер. Присматривала себе дачу в пригороде, и объезжала окрестности на недавно купленном автомобиле….. Она сама купила машину: в первый раз, и сама, и очень этим гордилась. Обошла все рынки, просмотрела несметную кучу объявлений, с кем только не советовалась, что лучше брать. Марья Васильевна долго копила на автомобиль, можно сказать всю свою сознательную жизнь: и пока жили с мужем, и потом уже без него. Старенький «жигуленок», который был у мужа, отнимал всё его свободное время…. Сейчас «жигуленка» нет, мужа теперь тоже уже нет, пусть земля будет ему пухом, но мечта о хорошей надежной машине осталась…. Выросшие дети помогли с деньгами и с правами, и, наконец-то, заветную мечту удалось осуществить. Если уж ему не удалось, так хоть я поезжу на хорошем авто, думала она. Марья Васильевна решила однозначно сразу брать, пусть и не новую, но иномарку, вроде бы они гораздо надежней наших, отечественных будут.
Хозяин машины долго расхваливал свою «Мазду»: сам пригнал её от финнов, по России не бегала, очень надежна. Один раз, однажды только и заглохла, так бензин «левый» попался, сами знаете, бывает, вот жиклеры и засорились, а так едет и едет. Очень надежна.
А теперь, как и машину, Марья Васильевна обстоятельно выбирала дачу. Сама приезжала на место и всё рассматривала и учитывала: близость дорог, магазинов, рек и озер. Сегодня далеко забралась, почти сто километров отъехала от Питера. Пришлось даже подзаправиться бензином на «непроверенной» придорожной заправке. Результат не заставил себя долго ждать….. Неожиданно, на крутом повороте, когда пришлось сильно сбросить скорость, машина почему-то заглохла, по инерции прокатилась несколько метров, после чего остановилась, причём почти на проезжей части. В первый раз у неё такое случилось, и Марья Васильевна не на шутку перепугалась. Несколько раз со страху крутанула ключ зажигания, а стартер в ответ только еле слышно урчал, и больше ничего не происходило. Но, слава богу, всё обошлось, Марья Васильевна в последний раз крутанула стартер, и машина всё-таки завелась. Только вот «колбасило» её теперь, правда…. пока газку не добавишь.
— Наверно опять плохой бензин… Эх, зря добавила его к хорошему…, доехать бы…, - страшно переживала Марья Васильевна. Ведь, в первый раз, у неё такая неприятность случилась с машиной, а в автомобилях она была не сильна, «только педальки нажимать» и умела. Она судорожно, обеими руками вцепилась в руль и молилась, чтобы всё обошлось: чтобы машина не заглохла и чтобы она вернулась обратно в Питер…. А там дети помогут, разберутся….
Но, проезжая, какой-то очередной перекресток, прямо перед крутым подъемом в гору, хваленая «Мазда» странно «чихнула» и её мотор скорбно умолк. Марья Васильевна инстинктивно резко нажала на педаль тормоза. И надо же так случиться, поворачивающий за ней с перекрестка «москвич», уже пристроившийся ей в хвост, от такой неожиданной остановки резко затормозил и тоже заглох. В результате они вместе перегородили всю дорогу, не проехать, ни пройти.
И тут она увидела большой чёрный грузовик, мчавшийся на них с горки…..
Её сердце остановилось и ей стало невыносимо дурно…
Год 1995 от Рождества Христова.
Этот год я запомнил на всю жизнь. В этот год со мной случилась неприятность… я купил себе автомобиль. Назывался автомобиль «москвич», модель 408… У него ещё ручка переключения передач находилась под рулём. Да, тот ещё был агрегат: хотел — ехал, не хотел — не ехал. Глох, как обычно, в самый неподходящий момент. Иногда у меня складывалось впечатление, что он живой: этакий своенравный дед, который живет по своим понятиям и принципам, недоступным для понимания людей. Вот он и заглох однажды в самый неподходящий момент.
Я выезжал на трассу после поездки в деревню к своим знакомым, выезжал с прилегающей на т-образный перекресток. Справа, насколько видел глаз, прямое как стрела шоссе, тянулось среди многочисленных неубранных, иногда просто заброшенных полей. Где-то там, вдали, стена тёмно-зеленых лесов ограждала их от далекого горизонта. Необозримая Россия… Сразу понятно, откуда берется широта русской души. Это вам не Европа с её микроскопическими ухоженными полями и парками… Зато слева, не далее ста-двухсот метров от перекрестка, была весьма крутая горочка, и если кто-то лихой, горячий выскочит с этого высокого холмика-горушки, то, однозначно, лучше не стоять у него на пути. Поэтому перед выездом на перекресток я, как добропорядочный водитель, осмотрелся. Для меня здесь знак «уступи», я и стою, жду, уступаю. Слева, на горочке — никого. Справа, уже совсем недалеко легковушка (старенькая «мазда») едет, не торопясь — «пилит» потихоньку. Когда легковушка подъехала поближе, я заметил за рулём машины степенную, в годах, женщину. Вцепившись обеими негнущимися руками в руль, она смотрела исключительно прямо перед собой вперед. Мне сразу стало понятно, почему её машинка так медленно едет.
Выждав, когда «мазда» проползла почти весь перекресток, я выехал за ней на дорогу, чтобы сразу повернуть налево. Но легковушка в этот момент вдруг взяла и «чихнула», ещё через секунду-другую она заглохла и остановилась передо мной, как в стену упёрлась. Нежданно-негаданно для меня иномарка остановилась прямо посреди ровной трассы. И, то ли по своей неопытности я слишком резко тормознул, а про, то что надо сцепление выжать, естественно, забыл, то ли мой агрегат, как всегда не вовремя, свой норов показал, но мой авто также заглох прямо посреди трассы. В итоге наши машины полностью перекрыли всю проезжую часть: никому ни проехать, ни объехать. Не дай Бог, кто-нибудь сейчас с горочки вылетит. Сто метров до неё всего.
Зря, наверно, я об этом подумал. Мысли иногда материализуются. Очень часто так бывает: чего ты ждешь, то обычно и сбывается. И секунды не прошло, с горочки вылетает большой чёрный грузовик. А за рулем грузовика молодой парень с ошалевшими от страха глазами. Женщина как увидела его, так и окаменела в своей машине. А мне, только я увидел нежданный грузовик, показалось, что он не едет, а летит. На какое-то мгновение мне даже почудилось, что прямо на меня с расправленными черными крыльями летит сама Смерть — громадная зловещая черная птица, всё больше и больше заполоняющая собой всё небо.
Эта птичка в один миг затмила собой весь белый свет. Привидится же такое! А, может просто у меня в глазах со страху так потемнело. Экстрим штука тонкая, и в такой момент может привидеться что угодно. На какую-то долю секундочки глаза мои от страха непроизвольно закрылись, а когда я их всё-таки смог открыть, последним усилием пропавшей воли, на меня всё также продолжал лететь монстр-грузовик со зловещей ухмылкой во всю решетку радиатора. Сколько времени надо грузовику, чтобы проскочить эти сто метров? Секунды две-три? А потом?.. Потом он просто раздавит своей массой и скоростью так не вовремя заглохший старый своенравный «москвич»… раздавит вместе со мной….
Смотрю я на этого чёрного монстра и понимаю: всё! А этот монстр еще и смеется так недобро надо мной: «Сейчас я тебя «поцелую», дорогуша, мало не покажется». Хотя, повторюсь, в такой момент может померещиться что угодно. Чрезвычайно острые и неприятные ощущения! Что в такой ситуации происходит с нормальным человеком? У него наступает ступор, тут же переходящий в шоковое состояние. А шок?.. Кто не испытал, что это такое, не поймет…
Грузовик нарастал как скала, но всё медленнее и медленнее. Последняя секунда стала вечностью. За одно такое мгновение человек успевает увидеть сразу, всю пёструю киноленту самых интересных событий своей жизни…
Так и у меня, откуда-то, наверно, из самого подсознания всплыли сумбурные, никак не связанные между собой, эпизоды из жизни. Мамкина титька, которую я ухватил своими пухлыми детскими ручонками и никак не хотел отпускать. Первый поцелуй, неумелый, сладкий, ударивший в голову, в сто крат сильнее чистейшего 96- градусного спирта. Ещё какие-то цветные картинки….
А дальше грузовик ударил москвич, ударил прямо в водительскую дверь…. Левая рука хрустнула, и сломанные кости стали рвать кожу, мышцы, оголяя плоть. Грудная клетка, не выдержав невероятной мощи удара, смялась, как воздушный шарик, и затем, вывернув все ребра в разные стороны, стала раздирать легкие и сердце на мелкие кусочки. Боль пришла не сразу, но когда она пришла, жгучая и невыносимая, она сразу появилась везде и всюду, в каждой клеточке тела. Из-за острой, неистовой боли, рот сам открылся в беззвучном крике. А кричать было уже нечем: легкие были раздавлены, и даже сделать последний вздох для последнего крика было невозможно. Свет померк, и в полной черноте осталась лишь одна нечеловеческая боль.