Пока добираемся до окраины этого самого Нэффора, успеваю выслушать десяток историй из жизни старика. То он вспоминает, как трахнул дочь кузнеца, которая потом вышла за кого-то из благородных, то жалеет, что не согласился на переезд в город, когда ему предлагали там работу. Потом рассказывает о непутёвом сыне, что уже два года живёт с “какой-то девкой”, да всё никак не возьмёт её в жёны.
Мир может и другой, а вот люди похожие. Сначала болтовня мне никак не мешает, но к моменту, когда по бокам начинают мелькать дома, мозг уже устаёт от постоянного потока информации. Поэтому, дождавшись, пока телега притормозит на перекрёстке, спрыгиваю на дорогу.
— Спасибо, дальше я, пожалуй, сам, — объясняю свои действия старику, который с удивлением поворачивается ко мне.
Вместо ответа тот что-то тихо бормочет под нос и понукает лошадь. Наверное возмущается из-за отсутствия благодарности в денежном эквиваленте. Но местных денег у меня нет — при всём желании, заплатить вознице нечем.
Проводя взглядом удаляющуюся телегу, осматриваюсь. Впитываю новые образы, не отвлекаясь на постоянный бубнёж.
Дорога здесь тоже разбита, но состояние получше, чем за пределами города. Да и следы ремонта видны. Вот тротуаром точно давно не занимались — сомневаюсь, что по нему вообще можно безопасно ходить.
По обе стороны дороги, стоят кирпичные четырёхэтажные дома. Над парой вьётся лёгкий дымок, а вон в то окно высунулся ребёнок, что просто пялится на улицу. Где-то ругается семейная пара. Судя по громкости звуков, у них окно тоже открыто.
Пешеходов немного. Пара мрачного вида мужчин в потёртой одежде, да спешащая куда-то бабуля с клюкой.
Иду дальше, на всякий случай стараясь держаться поближе к тротуару. Сомневаюсь, что на таком покрытии можно всерьёз разогнаться, да и машин пока не видел. Но как знать, чего ожидать от этого мира.
Добравшись до конца квартала, останавливаюсь на перекрёстке. Смотрю по сторонам. Во все стороны идут такие же дома. Похоже, одноэтажная застройка, которую мы проехали в самом начале, допускается только за пределами городской черты. Или я просто попал в такой район.
Вопрос о том, что делать дальше, заставляет сознание на момент напрячься. Но я быстро с этим справляюсь, успокаивая внутреннего стратега. Первоочередная задача — подобраться ближе к центру города. И выяснить максимум деталей о месте, в котором я нахожусь. Ну а дальше остаётся только действовать по обстоятельствам.
Перейдя дорогу, вспоминаю о жетоне. Я протёр его от крови о старую футболку. Есть шанс, что он снова сработает, если вступит в контакт с ещё одной каплей красной жидкости. При таком раскладе я скорее всего отправлюсь назад.
Правда, нет полной уверенности, что фокус с перемещением сюда выйдет повторить, снова оказавшись в том самом особняке, где находится скелет деда. А возвращаться домой, чтобы оказаться запертым, я не хочу. Только не сейчас. Не после того, что я узнал.
Мысли ненадолго отвлекают от чувства жажды и голода, а ноги несут вперёд. Оказавшись на следующем перекрёстке, вижу впереди большую размытую яму и обхожу её стороной, забирая вправо. Странно, что тут почти нет пешеходов. Судя по количеству домов, в районе живёт немало людей. Но вот на улице почти никого.
Ещё одна яма. На этот раз захватывающая всю дорогу и часть тротуара. На секунду останавливаюсь, рассматривая её. Не знаю, кто тут отвечает за дорожное строительство, но рискну предположить — этот парень уже выстроил себе пару шикарных особняков и спонсирует целую пачку юных девиц.
Сворачиваю направо, решив обойти препятствие через дворы. Добравшись до угла потрёпанного кирпичного дома, слышу чей-то напряжённый голос, обладатель которого явно не в духе. На момент притормаживаю, раздумывая не стоит ли вернуться. А через секунду чувствую, как сами собой стискиваются мои зубы.
Как я собрался отыскать артефакты и выяснить правду о Нате, если опасаюсь разозлённого жителя городской окраины? В конце концов, у меня два револьвера и кинжал. Не думаю, что тут каждый второй расхаживает с огнестрельным оружием.
В голове быстро проскакивает мысль, что возможно оружие вообще под запретом и как только меня заметит полиция, возникнет неприятная ситуация. Но в ответ я сразу же вспоминаю старика на телеге, который даже глазом не повёл, заметив поясную кобуру и патронташ. Судя по его реакции — ношение огнестрела считается нормой.