Выбрать главу

Еще одной весьма заметной фигурой был Гельфрид, новоизбранный епископ Эйлертский, воинственный прелат, носивший латы под облачением, всегда окруженный невероятно деловитой свитой, – именно в его обществе чаще всего видели принца Филиппа. Были и многие другие, днем и ночью наполнявшие аббатство шумом голосов, звоном оружия и топотом ног, составлявшие тот человеческий лес, по которому был осужден блуждать Странник.

Неожиданно он подружился с легистом Раймундом, как из профессиональных интересов, так и потому, что ему просто нравился этот невысокий человек со спокойным голосом. Их беседы, как прочие взаимоотношения Странника с людьми, строились по отработанному им канону, то есть он позволял собеседнику говорить что угодно, а сам слушал, но, в отличие от большинства остальных, Раймунда слушать было интересно, независимо от того, могло это пригодиться по службе или нет. Происходил Раймунд из неродовитых дворян, был беден, учен, вместе с посольствами короля посетил пол-Европы, но остался добродушен. У отца-эконома, покровительствовавшего Страннику, нашлась шахматная доска, хотя игры в монастыре были строго запрещены, и Раймунд оказался гораздо лучшим партнером, чем Вельф, зачастую горячившийся по ничтожному поводу – в случае неблагоприятной для него ситуации он мог и сбросить фигуры с доски. Больше Странник о Раймунде ничего не узнал.

А Раймунд узнал о Страннике и того меньше. Хотел или нет, он ни о чем не спрашивал. Откровенно говоря, Странник его очень интересовал, больше, чем короля, который довольствовался тем, что слышал от Вельфа, и был слишком занят предстоящим наступлением, чтобы выяснять подробности. Достаточно занят был и Раймунд. И он сразу понял, что Странник сам о себе не расскажет. Отчасти поэтому он его и интересовал.

Прошла неделя. Странник не мог запросто явиться к королю, как, бывало, к Вельфу, и спросить: «Какого черта мы тут сидим?» Он и не собирался этого делать, хотя образ Вельфа, в одиночку сдерживающего напор ордена, последние дни преследовал его. А, дьявол! Пусть государственные дела решаются без меня… Нет, я так просто не отстану.

А они все прибывали. В аббатстве давно уже не было места, и за стенами его белели палатки, а по ночам рядами загорались костры. Все это напоминало осажденную крепость, и вновь заставляло Странника мысленно возвращаться к началу его пути, – с неудовольствием и надолго. Он отметил необычайное количество пехоты, до сих пор не виденное им в походах. Неужели и городское ополчение подтянулось? Ну, посмотрим, на что они способны в открытом поле, вдали от своих домишек… У Вельфа-то все конница. Он вспомнил последний разговор с ним и посмеялся скачку мысли – он пеших не любит, вот что.

Однажды поздним вечером, точнее, ночью за ним прислал король, и Странник тут же последовал за гонцом. Он знал, что только что кончился очередной совет, и рассчитывал узнать последние новости.

В том же малом зале за столом сидел король, Лонгин и Раймунд. В камин только что подбросили дров, они громко трещали, по потолку ходили тени, и воздух колебался. Странник поклонился и замер у входа. Король посмотрел на него искоса.

– Ты по-прежнему готов исполнить любое мое повеление?

– Как всегда. Куда я должен идти, государь?

– Никуда. Тебе понадобится лишь отвечать на вопросы. Ты сказал Раймунду, что хорошо знаешь горы?

– Я говорил также, что твое величество без труда найдет людей, знающих их лучше.

– Опять боишься занять чужое место? Но вот представь себя на чужом месте… на моем. Какой дорогой бы ты повел войска?

– С конницей Святого перевала никак не миновать, – без запинки ответил Странник.

– Я говорил! – Лонгин стукнул кулаком по столу.

– И ты берешься?

– Почему бы нет?

– Биться лбами – это мы умеем. Только и умеем, что это.

– Арнсбат!

Странник насторожился. Это имя было для него единственным понятным словом в предыдущем обмене репликами, но как раз этого имени он слышать спокойно не мог.

– Что Арнсбат? – недовольно сказал король. – Еще неизвестно, как обернется.

– А… – начал Странник и осекся. Три головы одновременно обернулись к нему.

– Ну, продолжай, что же ты?

– Вы хотите идти отсюда по главной дороге? Я правильно понял? Потому что к Святому перевалу есть еще одна, не прямо ведет, а, как бы это сказать… сбоку. Плохая дорога, – быстро добавил он, – купцы ее избегают… Обвалы… Не знаю, известна ли она Лотару.

– Где? – король приподнялся. Углы его рта растянулись.

– Далеко отсюда. К северу от Эйлерта. Собственно, это даже не дорога…

– Дальше! Почему опять замолчал?

Странник оглядывался по сторонам.

– Ищу, на чем начертить.

– Черти на чем хочешь.

Странник подумал еще мгновение, потом вытащил кинжал, который уже не прятал, из ножен и решительно подошел к камину.

– Вот Лесная лощина. Вот Эйлерт. Вот Большие болота. А отсюда начинается ущелье Бек, – он царапал острием по беленой поверхности. – Раньше там была река, теперь она ушла под камни. А по дну ущелья – вот так, как я показываю…

– …к Святому перевалу! – воскликнул Лонгин.

– Верно.

– Откуда ты узнал про эту дорогу? – впервые подал голос Раймунд.

– От одного охотника, в прошлом году, весной. А если ты спросишь, где сейчас этот охотник, – отвечу тебе просто: не знаю.

С пронзительной ясностью он ощутил сейчас свою отчужденность от всех этих людей. Он не верил ни старому шутнику в короне, ни его слугам, какими бы титулами они ни назывались, – никому. Он был так душевно далек от них, что не смог бы ни оскорбиться, ни испугаться, и потому голос его убеждал, и речь казалась неопровержимой.