— Очень похоже. — Пол задумался, пытаясь привести мысли в порядок. — Даже очень похоже. — Он употребил слово «вибрирует», не так ли? — добавил он удивленно.
— Ты знаешь, — сказала Марго, — то, что он говорит, не так уж глупо.
— Опперли считает, — начал было Пол, но неожиданно понял, что Лысый обращается к нему:
— Господа в последнем ряду… прошу прощения, не знаю, с кем имею удовольствие… хотели бы что-то добавить?
— Нет, нет, — медленно ответил Пол. — Мы просто ошеломлены тем, что вы сказали.
Лысый жестом поблагодарил их за слова признания.
— Врун! — улыбнулась Марго. — У меня есть огромное желание сказать ему обо всем.
Пол не решился запретить ей говорить и, пожалуй, поступил верно. Неожиданно его снова охватило сильное, хотя и неясное чувство вины. Он знал, что не может открыть секретную информацию, и тем более фанатикам летающих тарелок. Но тем не менее ему было тяжело сознавать, что по его вине такой человек, как Лысый, ничего не узнает о фотографиях.
Он вернулся мыслями к дискуссии, и у него снова прошел мороз по коже. К черту, это невероятно, но гипотезы Лысого сходятся с тем, что показывают фотографии. Он неуверенно посмотрел на темную Луну. И снова мысленно услышал вопрос Марго: «А если бы звезды сейчас начали вот так вибрировать?»
Ловушки для лунной пыли, подвешенные на тонких металлических шестах над поблескивающей оболочкой из двуокиси углерода, выглядели словно странные механические фрукты в замерзшем саду. Двигаясь в свете рефлектора, укрепленного в шлеме, Дон Мерриам подошел к первой ловушке, ступая так осторожно, как только мог, чтобы не поднять туман отравляющей пыли. Несмотря на это, его металлические сапоги потревожили кристаллики сухого льда, которые, однако, тут же упали — явление, характерное для пыли и «снега» на лишенной атмосфере Луне. Мерриам прикоснулся к спуску, который автоматически закрывал ловушку, снял ее с шеста и бросил в сумку.
— Я наиболее оплачиваемый сборщик фруктов по эту сторону Марса, — сказал он вслух не без основания. — И, несмотря на это, работаю слишком быстро относительно требований Томперта, босса нашего профессионального союза и сторонника медленного темпа.
Он снова посмотрел наверх, на черную Землю, окруженную сверкающим кольцом.
— Девяносто девять и девять десятых процента людей на Земле думают, что я здесь просто бездельничаю, — пробурчал он себе под нос. — Им кажется, что исследования космического пространства — это только общественная нагрузка для безработных, наибольшая со времен строительства пирамид. Земные моллюски! Тропосферные слабаки! — Он оскалил зубы в улыбке. — Они слышали о космосе, но все еще не верят, что космос существует. Они не были здесь, чтобы убедиться собственными глазами, что Землю не поддерживает какой-то гигантский слон, а слона — гигантская черепаха. Когда я говорю «планета» и «космический корабль», у них это ассоциируется с гороскопами и летающими тарелками.
Подходя к следующему шесту с ловушкой, он взбил вверх фонтан кристалликов, которые тихо затрещали на штанах его скафандра. Это было словно эхо давних лет — ему вспомнились морозные дни в Миннесоте, когда сухой снег скрипел под ногами.
— Убедитесь сами, мистер Кеттеринг. Возле Коперника я вижу белый мигающий свет, — заявила Барбара Кац.
Коллинс Кеттеринг III, поскрипывая суставами, занял место Барбары у телескопа.
— Вы правы, — заявил он. — Это, наверное, русские проверяют световые сигналы.
— Благодарю, — ответила девушка. — Когда речь идет о Луне, я не могу полагаться только на себя. Я постоянно вижу огни. Я постоянно вижу огни Луны, Лейперта или других городов из научно-фантастических произведений.
— Признаюсь вам, что я тоже! О, постойте, теперь виден красный сигнал!
— Мне можно посмотреть? Но зачем вы должны постоянно вставать? Может быть, я лучше сяду вам на колени, если вы ничего не имеете против, а столик выдержит.
Коллинс Кеттеринг III рассмеялся.
— Прекрасная идея, но даже при самом крепком столике пластиковая кость в моем бедре, пожалуй, не выдержит, — с сожалением произнес он.
— О, я вам так сочувствую!
— Не надо об этом! Мы и так можем вместе смотреть на небо. Только прошу мне не сочувствовать.
— Хорошо, — обещала Барбара. — Впрочем, это так романтично — иметь пластиковые кости. Совсем как у тех старых солдат, которые преподают в космических академиях в рассказах Хайнлайна и Эдварда Эльмара Смита.
Дон Гильермо Уолкер наконец понял, что сверкающая под ним чернота — маленькое озеро. Нет, не то большое, а именно маленькое, потому что на расстоянии примерно в пятнадцать километров он увидел искрящиеся огни Манагуа.