– Ну-у… я бы поспорил, но лень. – Чешир переменил позу, по-кошачьи потянувшись. – Йол, а если серьёзно, какой вообще у тебя стимул этим всем заниматься? Ни за что не поверю, что просто из-за любви к человечеству! Если ты не ангел от мира драконов, с такими крыльями.
Насколько меня поймут? В Аркаиме мне сразу сказали, что есть много других, более важных задач, а моя – потерпит неопределённый срок. Было очень обидно, что от меня так легко отмахнулись. С другой стороны… можно довериться хотя бы своему напарнику? Да и атмосфера была самая подходящая, для философских размышлений. Иногда надо открываться миру, чтобы не замуровать себя заживо в собственной осторожности. Поэтому я глубоко вздохнул, закрыл глаза, и признался:
– Чудо позвало меня… ему нужна моя помощь. Мы почти ничего не знаем о том, что ожидать дальше, но я смогу удержать все эти неопределённые ситуации в лучшем виде, если можно так сказать…
Чешир хмыкнул, и спрыгнул с подоконника на кресло. На кошачьей мордочке маячила сочувственная улыбка умника, предвкушавшего, как он «откроет мне глаза» своим метким откровением.
– Дружище, моё мнение – ты слишком загоняешься. Пусть за этим следят титаны, которые вообще запустили Чудо над нашим земным шариком! А вместо этого предлагаю помочь тем, кто ждёт твоей помощи уже здесь и сейчас, и даже готов прилично отблагодарить за усилия.
Я досадливо скривился, но промолчал. Обидно! Но фэйри переубедить будет не проще, чем профессора! Котофей продолжал рассуждать, картинно гуляя по спинке кресла.
– Взять тех же оборотней, стая ушла в глушь, и довольна. А представь! Большой сказочный город, в котором будет самое волшебное волшебство на каждом шагу! Все одарённые, потому что будет способ открыть магию в каждом! И вечность радостных песен да плясок! А кто это всё устроит, тот и будет заказывать музыку для остальных. Так что, когда у нас всё получится, я обязательно потребую у фей квартал, чтобы разместить там Страну Чудес… А хочешь, можно и что-нибудь драконье устроить, а? Я второе лицо при дворе, могу организовать!
Восторженный полёт фантазии котофея меня не зацепил, так что я отстранённо пробормотал, стараясь не выдать своего разочарования:
– Я бы хотел, чтобы оборотни победили страх перед собственным Зверем, а не запирались в таких деревнях от мира.
– Но одно другому не мешает, согласись? – подмигнул Чешир, – Короче, расслабься, прогуляемся до аномалии, сделаешь там, что хотел, а потом отправимся спасать мир как-нибудь ещё! В смысле более нормальными и реальными способами. Мы обязательно станем героями, вот увидишь!
– Это не «спасать мир», не говори так! – почему-то было неприятно, будто Чешир превращал своим отношением реальную заботу в смешное приключение из комиксов.
– Вот! А я о чём? Всё, что нам осталось – это жить и радоваться жизни! Скоро ты тоже поймёшь, что зря суетился, и тогда мы вместе посмеёмся над тобой!
Я обиженно фыркнул, и встал с дивана. Надеюсь, вожак окажется более приятным собеседником, чем самоуверенный котофей! Который, к с счастью, слишком отвлёкся на собственный мобильник, и не пошёл за мной следом.
Дед Костя сидел на кухне, по-стариковски прихлёбывал душистый смородиновый чай, и смотрел телевизор: с плоского экрана диктор вещала о серийном убийце, не так давно убившем целую семью питерских вампиров. В отличие от оборотня, мне такой «адреналин» приятен не был; никогда не любил подобную чернуху!
– Как говорится, «Всяк сверчок знай свой шесток», – прокомментировал дед Костя, поучительно тыкая пальцем в репортёра. – Я вот свой знаю, и другим того же желаю. Чайку будешь, внучек?
– Нет, спасибо. Я только хотел попросить показать дорогу до Волкова идола.
– Не время. Метели в наших краях дикие, заметёт, сгинешь почём зря, как я в глаза твоему начальству смотреть буду?
– Так когда стихнет, – нашёлся я. Пришлось играть словами, оборотни обман очень хорошо чуют. Но мой ответ, кажется, пришёлся вожаку по душе.
– Дак там и дорогу неча показывать, через мост прямо по тропке до поляны. Мимо не пройдёшь, берёзы там высоченные, что твои сосны. Только что ты там найти-то хочешь? Не идол Федьку нашего оборотил, то твои коллеги-учёные уж разнюхали.
Я немного недовольно покосился на актёра, играющего роль «убийцы», и перевёл всё внимание на стенку с фотографиями. Старенький оборотень заметил мой интерес, и наконец-то выключил передачу; без потока теленегатива стало заметно легче дышать.
– Это с ребятишками в Берлине были, правда померши все, восемьдесят лет уж прошло как. Люди были все, только Ванька один волчьей породы, да в девяностые по дурости полёг. А ведь говорил я ему, не лезь ты в этот бизнес, пропадёшь! Ишь! Как в воду глядел. Даже перекинуться не успел, как его братки…