Почему у меня такое неприятное предчувствие? Я огляделся по сторонам, спешно накладывая на обгоревшую на руке маскировку «заплатку»... но внутри всё похолодело.
Вдоль палаток неспешной поступью шла Надежда. Медленно. Страшно. Она пришла не ради веселья, но уничтожить тех, кто задумал нечто очень опасное! Мелькнула спасительная мысль: если она попалась мне на глаза, значит, она допускает возможность, что я смогу всё исправить?
— Стой, не надо! — крикнул я, преграждая Смерти дорогу. Только что наложенная маскировка слезла с моих пальцев, в которых мерцал шарик золотого огня. Вивальди остановилась, наградив равнодушным тяжёлым взглядом бордовых глаз. На её лице по-прежнему не было никаких эмоций, кроме сосредоточенности высокого специалиста.
— Ты знаешь правила, Странник. — холодно отчеканила она.
— Знаю, но мне удастся их спасти! Всё получится, обещаю! Ты бы не показалась мне, если бы не хотела дать шанс тебя остановить!
— Ты не сможешь спасти их всех. Но тех, кто останется слеп к твоему путеводному огню... заберёт мой огонь.
— Пусть он лучше меня заберёт, они просто не понимают! Они не виноваты! Дай им шанс! — бросил я в сердцах.
— Не бросайся своей жизнью, она тебе уже не принадлежит. — отрезала Смерть.
Какое-то время я переваривал услышанное, а огненный шарик в руке заволновался и заискрил, как бенгальский огонь. Из уст этой личности подобные слова обладали ещё бо́льшим весом.
— Как это случится? — спросил я тихо, и, как мне показалось, сдержанно. — Прошу, ответь, для меня это очень важно!
Вивальди молчала.
— Я серьёзно! Я очень скучаю по своей семье! Каждый день, когда просыпаюсь, я думаю о них! Мечтаю увидеться с ними, когда всё закончится! Прошу, мне важно это знать! Прошу...
Смерть всё так же осталась безучастна к моим речам. Какое-то время мы оба молчали, стоя друг напротив друга. Я пытался подобрать ещё какие-то слова, она — смотрела на меня немигающим взглядом. Наконец, она развернулась ко мне спиной.
— Я рядом.
— То есть ты не станешь убивать королев? — уточнил я.
— Нет. Если ты сам преподашь им урок.
Внутри похолодело ещё больше... увы, это всё, на что я мог рассчитывать, и это хотя бы небольшой шанс развернуть всё в лучшую сторону. Не убивать их, на это я готов не был! Но остановить... я верил, что смогу остановить двух ши, сохранив им жизнь.
— Хорошо. Я сделаю это.
Надежда кивнула в знак согласия, и её силуэт дрогнул во всполохе тёмно-бордового пламени телепорта. Возможно, придворные лепреконы снова развернули всё в лучшем виде для Алой и Белой, но легче мне от этого не стало. Их жизнь теперь зависит от меня, и я постараюсь сделать всё, чтобы они пережили эту ночь.
Я успел обойти все шатры, запуская «правки» в заклинание. Хлопок — и вся структура заготовки резко уменьшила радиус действия. Где-то рядом с последним шатром завибрировала рация.
«Альфа — Бродяге, сходка у центрального шатра, конец связи», — раздался голос Акеллы. Отлично, это всего лишь через пару шатров от меня. Другие гости фестиваля тоже подходили к центральному шатру; начиналось главное представление.
Хмурый Акелла маячил у входа, когда я его нашёл.
— Чешир околдован. Королевы имеют на него какие-то планы. — вынес вердикт оборотень, и нахмурился ещё больше. — Сбежал раньше, чем я успел ему это объяснить!
Я бросил сканирующий взгляд на центральный шатёр: феи подготовились на полную. Известный мистический праздник, попадающий в уважаемое Двором Колесо года. Огромная толпа восторженных одарённых, сплотившаяся в ожидании весёлого представления. Сетка заклинания... зная магию лепреконов, я сам не был уверен, что мои правки будут допущены правилами канвы Удачи.
Но делать нечего, поэтому мы двинулись навстречу представлению.
Центральный шатёр был переполнен, так что смешаться с толпой труда не составило. Чувство тревоги неотвратимо отступало: все присутствующие пребывали в радостном ожидании праздника, да и сам Акелла тоже, кажется, расслабился. Места на трибунах были заняты почти моментально, без давки и ссор. Даже наоборот: посетители делились друг с другом сладостями, менялись местами, обменивались шутками и комплиментами превосходной организации, фотографировались на память... попытка просмотреть это в магическом спектре ничего не дала: на такой концентрации одарённых что-либо углядеть не представлялось возможным. Мы с Акеллой пристроились на лестнице, когда свет в шатре погас; чтобы умиротворение не сильно околдовывало меня, я гладил кулон и кольцо: артефакты позволят сохранить мне ясность разума.