"Я проклят," — шепчу про себя. — "Проклят любить её так, как никто не сможет любить."
Её взгляд на мгновение встречается с моим, и я вижу, что она понимает. Она знает. Она всегда знала. Наши глаза встречаются на долю секунды, но этого достаточно. Я вижу в её глазах тот же огонь, который горит во мне. Тот же ад, в котором мы оба пылаем.
Я продолжаю венчать их, но слова не имеют смысла. Они пусты. Они ничего не значат. Я чувствую, как мои руки дрожат, как голос становится глухим. Каждое слово — как плеть. Каждое слово — как лезвие опасной бритвы по венам. Самоубийство…для обоих.
Она клянётся ему в любви. Я вижу, как её губы движутся, но не слышу слов. Я вижу, как она стискивает челюсти, чтобы удержать слёзы. Она пытается выглядеть сильной, но я вижу её слабость. Вижу её боль. Рафаэль произносит клятвы. Его голос звучит громко, уверенно. Он держит её за руку, как свою собственность. Он думает, что она его. Думает, что теперь всё его. Он не видит её глаз. Он не видит, что она уже ушла. Ушла к тому, кто никогда не сможет её иметь.
Я произношу последние слова. Произношу их медленно, как в тумане. "Муж и жена."
Эти слова звучат, как приговор. Как проклятие. Я чувствую, как всё внутри меня рушится. Чувствую, как мир вокруг меня исчезает. Она смотрит на меня в последний раз. В её глазах — вечность. В её глазах — наша боль. Наш грех. Наше прощание. Я кладу на них благословение. Мои руки дрожат. Мои губы немеют. Я чувствую, как холод проникает в мои кости. Я чувствую, как умираю. Церемония заканчивается. Они уходят. Весь мир затихает. Всё вокруг меркнет. Свет гаснет. Только я остаюсь стоять перед алтарём, смотря на их удаляющиеся спины. Я проклят. Проклят любить её. Проклят венчать её. Проклят видеть, как она уходит от меня. Вечность проходит в одно мгновение. Она ушла. Она моя, но больше не со мной. Я потерял её. Навсегда.
Глава 2
Смех. Шум. Чужие лица. Звон бокалов. Я не слышу ничего. Я не чувствую ничего. Я как будто спрятана в коконе в вате. Всё словно в тумане. Как будто я на сцене, а вокруг меня актёры, играющие пьесу. Пьесу, в которой я не хочу участвовать. Пьесу, где я играю роль невесты. Роль, которую я не выбирала.
Рафаэль держит меня за руку. Его пальцы крепко сжимают мои, как наручники. Как цепи. Слишком сильно. Слишком властно. Я пытаюсь улыбнуться, потому что все смотрят на меня. Но моя улыбка натянутая, фальшивая, как маска. Я не могу дышать. Внутри всё сжимается. Я чувствую, как стены зала давят на меня. Как потолок становится всё ниже и ниже. Я задыхаюсь. А он улыбается, он счастлив. Конечно, он счастлив. Он получил то, что хотел. Получил меня. Но я не принадлежу ему. Никогда не принадлежала. И никогда не буду принадлежать. Моё сердце кричит, рвётся, рвётся к нему. К Чезаре. Боже… это навсегда, этот проклятый брак, этот Рафаэль, который будет лезть ко мне и предъявлять свои права. Я же убью себя. Я не дам ему к себе прикоснуться.
После поцелуя Чезаре…после его рук на моем теле, после того как он ТАК смотрел на меня.
Я знаю, что он здесь. Я чувствую его присутствие. Как тень, как призрак. Его глаза пожирают меня из темноты. Я знаю, он видит меня. Видит, как я страдаю. Видит, как моё сердце рвётся на части. Он чувствует это. Я уверена. Его боль — моя боль. Наш грех.
Рита появляется рядом с дьявольской улыбкой. Её голос — как яд, её слова — как иглы, вонзающиеся в моё сердце. Она поздравляет меня, но в её глазах — злоба, зависть.
— Теперь ты с Рафаэлем навсегда…Ты никогда не уйдешь от него…Вы венчаны. Все. Ты теперь его. И свободной никогда не будешь!
И она права…Я знаю, что она права. Только я ее за это сейчас ненавижу. Так ненавижу, что кажется от этой ненависти у меня трещат кости.
— Ты наконец-то получила своё, Анжелика, — шепчет она мне на ухо, её голос как сладкий яд. — Точно так, как хотела наша мать. Как она об этом мечтала. Ты ей угодила. Смотри какая она счастливая, принимает поздравления от гостей, улыбается.
Я сжимаю губы, чтобы не закричать. Чтобы не разрыдаться прямо здесь, на глазах у всех. Я не могу позволить ей видеть, как я ломаюсь. Но её слова, они как ножи, как ржавые лезвия. Режут глубоко, оставляют раны, которые никогда не заживут.
— Что тебе нужно, Рита? — шепчу я, стараясь не показать, как её слова меня задевают. — Почему ты здесь со своими фальшивыми поздравлениями?
— Мне? Ничего, — её улыбка становится ещё шире. — Просто хочу посмотреть, как ты пытаешься притворяться, что счастлива. Это так смешно. Ты как актриса, Анжелика. Но знаешь, что самое смешное? Ты даже очень паршивая актриса.