Солнце постепенно садилось за горизонт, и последние лучи касались воды, рассыпая золотистые блики, когда до неё донёсся едва слышный, но такой знакомый, родной шёпот:
— Мама…
Изабелла замерла, не осмеливаясь поверить, что это был не обман её измученного разума. Что она действительно слышит голос Анжелики. Но что-то заставило её повернуться — может быть, чистая интуиция, а может, мать, вопреки всему, всегда слышит голос своего ребёнка.
Она обернулась и не могла поверить своим глазам. Перед ней стоял Альберто — её сын, которого она потеряла три года назад. Печаль в его глазах смешивалась с нежностью. Изабелла закрыла рот руками, чтобы не закричать, чтобы не испугать этот сон.
— Альберто… — её голос звучал как молитвы, она медленно двинулась к нему, её ноги, казалось, не слушались.
Но рядом с Альберто стояла ещё одна фигура. Анжелика. С округлившимся животом, она держалась за руку Альберто, а в её глазах светилось тихое счастье. Анжелика улыбалась — той самой светлой, чистой улыбкой, которую Изабелла не видела с тех пор, как её девочка повзрослела.
Слёзы хлынули из глаз Изабеллы, она пыталась сделать шаг, но её колени подогнулись, она упала, но руки её были вытянуты вперёд, словно она пыталась удержать их обоих. Альберто и Анжелика бросились к ней, поддержали, и Изабелла вцепилась в них, крепко, как будто они могли исчезнуть она захлебывалась в истерике, трясялась.
— Вы… живы, — прошептала она сквозь слёзы. — Мои дети… вы живы…
Она целовала их лица, не замечая, что уже не видит от слёз. Только ощущение тепла, их дыхания, их рук, обвивших её плечи, давало ей понять, что всё это было реальностью, а не видением.
Вдруг Изабелла заметила, что из-за ноги Альберто выглядывает маленькая девочка. Она была светловолосой, кудрявой, и её серьёзные, немного растерянные глаза были устремлены на Изабеллу. Девочка, увидев, что на неё обратили внимание, чуть робко шагнула вперёд.
— Меня зовут Лита, — произнесла она тонким, но решительным голоском и, будто собравшись с духом, протянула руку Изабелле.
Изабелла опустилась на колени, осторожно приняла маленькую руку Риты в свою, и слёзы радости вновь побежали по её щекам. Она чувствовала — в этой маленькой девочке, её внучке, была частичка Анжелики, частичка Альберто, частичка неё самой, и частичка Риты…она не могла поверить, что держит в руках их будущее, их продолжение. Лоретти стоял в нескольких шагах, он тихо наблюдал за тем, как его семья вновь воссоединилась, как счастье вновь зажглось в глазах Изабеллы. Он ждал этого момента так же долго, как она. Пока готовил документы, стирал архивы, чистил сайты, менял фотографии, подкупал, шантажировал, выгрызал этих обоих у закона и у судьбы. Выгрызал, чтобы они снова могли нормально жить. Альберто все еще не называл его отцом, а только Джузеппе, но его глаза больше не горели ненавистью. И этого пока было достаточно. А вот Изабеллу он матерью назвал. Чтож у женщин всегда есть преимущество. Перед ними трудно устоять.
Изабелла обняла детей, крепко прижимая к себе, и её сердце вновь наполнилось любовью. Рита тихонько прошептала:
— А почему ты плачешь?
— Это слёзы счастья, дорогая, — ответила Изабелла, чуть дрожащим голосом. — Это слёзы счастья.
Вечернее солнце мягко освещало их лица, и Изабелла знала, что её молитвы были услышаны. Море вернуло ей то, что хотело отнять.
Сан-Лоренцо окутывал густой туман, как только ночь опускалась на город, и в этом молчаливом, призрачном мраке появлялась она — всадница на чёрном коне. Поговаривали, что её силуэт иногда можно увидеть на окраине города, где её белое платье, развевается на холодном ночном ветру. Долгие годы слухи о ней терзали жителей, ведь те, кто видел её, вспоминали лишь пронзительный, мертвый взгляд. Ее глаза, которые искали — или проклинали — тех, кто остался среди живых.
Её появление всегда начиналось с леденящей тишины. Длинная тень всадницы скользила вдоль тёмных улиц, не издавая ни единого звука, но оставляя за собой тяжёлый, давящий страх. Крестьяне, которые возвращались поздно домой, старались избегать открытых дорог, знающие всегда обходили кладбищенский сад стороной, ведь никто не хотел быть свидетелем её появления. Призрачная всадница с пустыми глазами появлялась внезапно — и исчезала так же быстро, но её образ, её ледяное молчание, оставались в воздухе…