Выбрать главу

«…Кровоток в головном мозге восстанавливается через 2-3 дечаса. Ускорить его восстановление поможет массаж шеи, щёк и околоушных областей, а также надавливание на носовые хрящи. После того, как сартонари придёт в сознание, ему следует предложить чистую воду и пищу, богатую сложными углеводами и гемоглобиновой кровью…» – читает Сэн.

Что же такое можно приготовить со сложными углеводами и гемоглобиновой кровью? Кое-какая кухня в лачужке, конечно, имеется, но осталось ли там чего-нибудь подходящего? Сэн находит зерновую муку, упаковку дрожжей, сухое молоко баранокоровы, яйца жир-птицы, пакетик сахара и капелюшку соли. Проблем со сложными углеводами не будет – из всего этого Сэн уже много раз пекла плюшки. А вот гемоглобиновая кровь… часы на правой руке тц-рики говорят о том, что идти на охоту за поросягасом уже слишком поздно, эта крылатая свинья уже прячется в глубоких норах. Кровь других животных, которые водятся поблизости, как назло, не гемоглобиновая, а гемоцианиновая. Выход один: добавить в плюшки кровь собственную. Сэн берёт большой острый нож, зажимает в зубах хвост, чтобы отвлечься от неминуемой боли и делает надрезы на всех шести пальцах левой руки. Ярко-красная кровь окрашивает тесто, и почти сразу же после этого раны заживают. На ладонях и подушечках пальцев тц-рики, которые всегда жили в окружении колючих кустарников, в ходе эволюции развились особые железы. В ответ на боль или стресс они выделяют слизь с сильным дезинфицирующим и заживляющим действием.

Сэн ставит красное тесто в громоздкую духовку и решает привести Райтлета в сознание только что вычитанными методами. Она принимается поглаживать и почёсывать плоскими ногтями шею, щёки и околоушные области Райтлета. Наконец, она добирается до носовых хрящей, на которые с восхищением и некоторой завистью смотрела бы всякая летучая мышь-копьенос с Земли.

Не успевает тц-рики надавить на хрящи и пару раз, как сартонари вдруг открывает глаза и разевает пасть. Сэн отдёргивает руку, но при этом не издаёт ни единого звука – уж очень сильно её занимают глаза Райтлета. У них меняется цвет: из сиреневого плавно переходит в золотистый.

Проморгавшись, Райтлет вглядывается в оранжевое лицо Сэн, лишённое шерсти. Её же ярко-голубые глаза с широкими круглыми зрачками, в свою очередь, с нескрываемым интересом всматриваются в его лицо. Райтлет приходит к выводу, что таких существ, чем-то напоминающих его собственный вид, но при том на него совсем и не похожих, он никогда и нигде не видел, даже в Галактической Энциклопедии.

– Где я? – наконец спрашивает Райтлет у Сэн.

Сэн, усмехнувшись, отвечает:

– На помойке Вселенной, друг. Эту дыру на карте Галактике называют Тыттоком.

– Помойка? Ха, интересно. Ты как-то не похожа на обита…тельницу – я правильно определил твой пол? – свалки. И доспехи всё ещё на мне. А ведь любой мусорщик сразу сдёрнул бы с меня этот замечательный материал!

– И правда! Насчёт пола всё верно. Что до свалки… ну, знаешь, и в дерьме бывают ягоды. Ягоды… поросягаство блинское! Плюшки!

Сэн бросается к духовке. К счастью, источники сложных углеводов и гемоглобина не успели подгореть.

– Это для тебя, – говорит Сэн Райтлету.

Тц-рики ставит перед сартонари блюдо с плюшками и стакан воды.

– Надо же! Спасибо. О, вкусно! Чья же там кровь? Я такой раньше не пробовал. Гемоглобиновая она, конечно, но привкус интересный.

– Кровь моя.

Глаза Райтлета приобретают удивлённый светло-голубой оттенок, а кусок плюшки чуть не застревает у него в горле.

– Только не говори, что на второе – твоё мясо.

– Его готовить слишком долго.

– Ха-ха! Ну ты даёшь! Не жалко тебе крови-то?

– В отличие от моих сородичей – нет. Жалко, как известно, у шмёлки, шмёлка на берёлке, берёлка в лесу, лес за сверсту…

– Хорошее выражение. А что не так с твоими сородичами?

– Начнём с того, что только я одна на всей этой отсталой планете говорю на хифссдангле. Кстати, меня зовут Сэн Йок.

– А меня – Райтлет Фэнгкло. Как же так вышло, что только ты знаешь общегалактический?

– Повезло как-то. Было дело не так давно.

И пока Райтлет восстанавливает силы и поглощает нужные питательные вещества, Сэн начинает свой рассказ.

Глава 7. Лирическое отступление: как Сэн спасла пришельцев, внезапно выучила общегалактический язык и обрела новую надежду

– А я сегодня утром встал пораньше и побежал в парк на пробежку, бегу, а навстречу мне инопланетяне!

– Да ладно врать, никогда не поверю, что ты утром встал и побежал…

Анекдот

Странно в этом самом обыкновенном рабочем дне было только одно: то, что он рано закончился, хотя телевизионных программ было неприлично много, и характер у них был самым скверным. Впрочем, странно это было только для Сэн – если бы она хоть сколько-нибудь вслушивалась в бесконечную болтовню сослуживиц, она бы знала, что у мужа сестры подруги тёти какой-то начальницы – день рождения, и по этому поводу намечалась большая пьянка.