Четвертое.
Уезжая в аэропорт, вы заперли внучку Соболевой и приказали остальным домочадцам выехать из дома, не заботясь о ней. Вы знали, что без воды, еды и воздуха, ослабленная долгим недоеданием и алкоголизмом, она быстро умрет.
Советую вам подумать о чистосердечном признании. Вам это облегчит наказание, - заключил Котов.
-Я ее не запирала и не приказывала оставлять одну, - упорно защищалась Варвара.
- Значит, это сделали ваши домочадцы. Все они получат подписку о невыезде и будут привлечены к суду, как группа, по сговору.
- Мама! В чем мы виноваты?! - воскликнула старшая дочь Варвары. - Ты ведь знаешь, как все было на самом деле?!
-Знаю, Люба, успокойся! Пишите! Я все скажу, только не трогайте мою семью. Они здесь ни при чем, ни при каких делах. Все сделала я сама.
А кто смог бы удержаться, если богатство само плывет в руки? Сначала я не собиралась никого убивать. Когда узнала, что так просто, без всяких документов, можно получить наследство, то сразу решила проучить заносчивую Лукерью, выманить у нее крышечку и стать в одночасье богачкой.
Мы все родились с фамилией Соболевы, но только Лукерья как старшая оставила себе по просьбе отца эту фамилию. Наши родители были весьма состоятельны, и Лукерье, будто по наследству, в руки всю жизнь текли деньги, а нам приходилось только завидовать и ругаться с ней, почем зря. Прожила она всю жизнь для себя, как сыр в масле каталась, в то время, как нам, ее сестрам с семьями, приходилось добывать в поте лица жалкие гроши.
Вот за всю свою жизнь, за трудную жизнь моих сестер я Лукерье и отомстила по полной, а что со мной теперь будет, мне безразлично! Вы только мою семью не трогайте, они не виноваты. Свекровь дочери пусть до конца досмотрят, пусть не обижают ее, а внукам моим, что сочтете нужным, то про бабку и рассказывайте.
- Как вы убили Людмилу? Почему подожгли дом?
- Она от меня не отставала. Крышечку ей вынь, да положь! Вот и повела я ее за этой крышечкой. Надо было еще позже пойти, тогда, может, никто не увидел бы. Бензин с ней взяли, чтобы дерево соседское поджечь. Она сказала, что соседский парень там себе насест устроил, на гитаре играет, книги читает да за Лукерьиным домом наблюдает.
Она думала, что для дерева бензин тащим, а я его больше для дома припасала. Пусть, думаю, Татьяна решит, что случайно пламя от дерева на дом перекинулось, а сгорит дом и никто больше не будет крышечку драгоценную в нем искать. Потому что при этом и бумажка с адресом адвоката в Париже, якобы, сгорит, а какой тогда толк искать крышечку? Убивать я Татьяну не собиралась, но когда оказалось, что соседское дерево слишком далеко, пламя не достает до Лукерьиного дома, я послала ее рыться в Лукерьином барахле, а сама стала обливать дом бензином. Тут и пришла мне в голову мысль избавиться с помощью пожара от законной, как я считала, наследницы.
Дом уже горел, когда я тихо подошла к двери той комнаты и подперла ее бревном. Она даже не услышала. И только позже стала стучать в дверь. Потом попыталась открыть окно, но оно было забито. Я стояла напротив и видела ее отчаяние. Она, конечно, уже все поняла. Не хочу вспоминать, что она мне кричала, как просила помочь, обещала отдать мне крышечку.
Глупая! Она не догадывалась, что крышечка давно у меня и ей ее не видать, как своих ушей!
Тут она разбила окно и стала вытаскивать крупные осколки. Я подошла, и, будто пытаясь ей помочь, вытащила из окна самый острый осколок. Я держала его в руке до тех пор, пока Татьяна не стала вылезать в окно. Вот тут я ее и проткнула этим осколком. Мне оставалось только втолкнуть ее в комнату, отвязать собаку и уйти.
« Собаку пожалела - гуманистка», - подумал Алексей.
Уведите меня отсюда, - обратилась Варвара к следователю Чалому.
Тот согласно кивнул головой, и Варвару вывели из помещения. Вслед за ней повели и Светлану. С дочерей и свекрови Варвары Чалый приказал взять подписку о невыезде.
- Вот, пожалуй, и все. Что и требовалось доказать, - заключил своим любимым выражением прокурор Котов. - Перед тем, как всем разойтись, хочу отметить особые заслуги в раскрытии этого преступления Бурнаева Алексея. Замечательная поросль подрастает нам на смену! Горжусь, что не посрамил он чести и заслуг отца-героя! Обещаю сообщить на его факультет нашу благодарность и приношу ее сейчас при всех собравшихся, - Котов подошел, крепко пожал руку и обнял засмущавшегося Лешку.
- Конфискованная при обыске Захарченко крышечка от чайника будет возвращена Кравцовой Ленизе после суда. Получите квитанцию, - предложил Чалый.