В ответ на тираду бесстрастное лицо индейца не изменилось, но Оливия заметила лукавый блеск в глазах двоюродного брата и тут же радостно воскликнула:
— Я с тобой, Уолкотт, можно?! Возьми меня на ферму! — трясущимися от волнения руками она принялась взнуздывать Лили. Ей хотелось хотя бы час-другой провести наедине с братом. Она так соскучилась по их совместным скачкам, по веселой болтовне ни о чем и обо всем! Последние два лета ей не удалось побывать в горной деревне из-за бабушкиной болезни и последовавших за болезнью похорон.
— А кто останется возле фургона, мистер Гибсон? — ни один мускул не дрогнул на лице Рони Уолкотта. Индеец весьма натурально притворялся. — Нет, нет! Я все сделаю в лучшем виде! Оставайтесь в фургоне. Лучше отпустите Дейзи попастись! — и, не дожидаясь Оливии, он пришпорил своего жеребчика Хэлпо и помчался в сторону фермы.
— Ты не представляешь, парень, как мне надоел! Теперь я вижу, что ты предпочитаешь обществу женщин компанию сильных и грубых мужчин! Особенно, общество Рональда Уолкотта! Тебе нравятся дикие охотники? Ты чувствуешь к ним такое неодолимое влечение?! — Берни Дуглас презрительно взглянул Олив в глаза, точно окатил ее холодной водой.
— Причем тут охотники?.. — Олив почувствовала, что кровь прилила к щекам. Она растерялась после странных слов Берни и была совершенно сбита с толку. — Мистер опекун хочет все решать за меня и без меня? Практически он распоряжается моей жизнью! Хотя никто не давал ему на это права!
Скрывая смущение, девушка отвернулась, чтобы и в самом деле заняться Дейзи. Она отвязала корову от фургона и отвела в сторону от дороги на лужайку, поросшую сочной травой. Это была площадка для стоянки фургонов. Корова самостоятельно нашла поилку для лошадей и принялась пить. Оливия попыталась накачать в поилку воды из скважины при помощи специально сооруженного насоса, но ручка приспособления шла туго и все время соскакивала. Струя воды то прерывалась, то ударяла в дно поилки так сильно, что выплескивалась через край.
— Погоди! Ничего-то у тебя не получается! — Берни спешился. С досадой оттолкнул вечно сующегося не в свое дело слабака и наполнил поилку вровень с краями. — Не вздумай пока что поить лошадей!.. Мэган! — окликнул он проститутку. — Мэган Матайес, если нужно, налей себе холодной воды!
Не отзываясь, Мэган встряхнула вожжами, понуждая своего мерина идти вперед. Олив коротко глянула на молодого человека, недовольная происходящим.
— Вот что, мои дорогие! Не спорить! Не ссориться! Не приставать друг к другу по пустякам! Не придираться к поведению других! Не бросать никого в дороге! — Берни Дуглас догнал фургон Мэган и о чем-то тихо заговорил с девицей. Она отвечала ему обиженным голосом, также явно недовольная.
— …А я тебе говорю, что ты поедешь позади Оливера! В ином случае я отошлю тебя назад, в Райфл. Девушек, которые захотят побывать на ранчо и развеяться за хорошие деньги, можно найти всегда! Поняла, Мэган?! В конце концов, я вижу, что этот мальчишка частенько высказывает здравые мысли и проще согласиться с ним! Больше мы этот вопрос обсуждать не будем! Все! Я поехал! И если ты еще начнешь приставать к нему без моего на то дозволения, то я верну тебя в город! Аванс можешь оставить себе!
Берни Дуглас отошел от фургона, вскочил в седло, наддал Презента каблуками в бока. Жеребец привычно и как-то устало попытался взбрыкнуть, но, утомленный нависшим над дорогой зноем, смирился и взял с места ровным галопом.
Через час после отъезда Берни Дугласа с фермы прикатил высокий фургон с решетчатой загородкой. Управлял им мужчина в широкополой, плетеной из соломки шляпе. Он представился Оливии:
— Мистер Никлас Мартин! И моя супруга миссис Лиззи Мартин!
— Сейчас я помогу вам справиться с моей красоткой Дейзи! — Оливия выбралась из повозки, чтобы помочь фермеру загнать в фургон строптивую Дейзи, и с готовностью направилась к пасущейся корове.
— Сиди на месте, девочка! — отказался от помощи пожилой мужчина. — Я повидал столько строптивых животин, что твоя… как ты ее называешь? Дейзи?.. твоя Дэйзи может на деле оказаться покладистой и ласковой.
— Столь же покладистой, как наш Оливер? — улыбнулся и съехидничал Рони, сидя на коне, гарцующем на месте. Он мягко давал понять чете Мартинов, что они ошибаются по поводу Оливии.
— Мальчик?! — мужчина с сомнением покачал головой и снова оглядел Оливию. А женщина, приехавшая с ним, расхохоталась, словно услышала самую нелепую глупость:
— Веселые вы люди! А впрочем, пусть будет мальчик! Не все ли равно! Мы с Никласом вырастили пятерых девочек и четырех мальчиков! Они все в детстве очень любили носить брюки. Мы жили уединенно и разрешали своим девочкам работать в мужской одежде. И ничего плохого не произошло! Все живут теперь отдельно от нас со своими большими семьями. И ни одна девочка не превратилась от этого в мужчину! Только один младший сын остался с нами и недавно привел в дом жену.