— Сейчас! — Оливия поднялась на дрожащие ноги. Закусив губу, молча выбралась из фургона, погладила Блэка по спине. У нее не было желания пререкаться с Берни Дугласом. Она была сильно расстроена и озабочена.
Рони возился в манеже. Он вываживал лошадей, обтирая им бока — жесткой мочалкой. Увидев Оливию, которая вела мерина за недоуздок, он подошел к ней. Девушка умоляюще посмотрела ему в глаза. В свете масляных ламп, развешенных по стенам, ее лицо показалось индейцу осунувшимся и побледневшим.
— Рони, Рони, он же мне сказал, что все это давно закончилось! — Оливия говорила умоляющим голосом. — Он сказал, что не имеет никаких дел с полицией!.. И он жив, жив! Ну, не призрак же явился мне на дороге не более полутора часов назад?!
— Возьми себя в руки, дорогая сестренка! Ты веришь своему отцу? Веришь? Он тебя не обманывает! А про индейцев ты здорово придумала! — неожиданно улыбнулся Рони Уолкотт. — Взбодрись, Черная Пума!
Оливия улыбнулась через силу. Но легче ей не становилось. Да, она решила, что больше не будет посылать отцу грустных весточек! Она будет сильной и веселой! Она вытерпит все, чтобы не подвергать его больше подобным опасностям! Никогда и ни за что!
Глава 3
Третий день стояла невыносимая жара. К рассвету собирались грозовые тучи и медленно ползли над горизонтом. Волочились своим разбухшим брюхом по уступам и отрогам Скалистых Гор. Закрывали плотной пеленой заснеженные вершины хребта Элберта. Ветвистые молнии пронизывали наполненную влагой черную утробу, высвечивая лохматое, бесформенное нутро. Но во второй половине дня поднимался восточный ветер, и облака неторопливо уносило вдаль, возможно, на Калифорнийское побережье, где они, вероятнее всего, разражались беспощадными, смывающими все на своем пути, ливнями. Именно поэтому Оливия с тоской посматривала на клубы туч, бесконечно уплывающие к западу.
Девушка сидела на передке фургона, который медленно тащил по неровной грунтовой дороге ленивый мерин. Она изо всех сил старалась не выдать своей радости, что все-таки повидалась с отцом. Какое счастье, что любимый папочка пока жив и здоров! Кроме того, Оливия была довольна тем, что выторговала у Берни Дугласа фургон для Дейзи, и теперь корова перебирается на ранчо с максимальным комфортом и удобствами. Кобылка Лили с легкостью преодолевает затянувшуюся дорогу, а вот со стельной коровой неизвестно что произошло бы!
Но ко всем приятным событиям примешивалась ставшая уже хронической печаль. Опять ее папочка строит планы, осуществление которых — откладывается на неопределенный срок. Ей, как и ее бабушке Абигейл Гибсон, уже до умопомрачения надоело его излюбленное словечко «Перспектива!». В перспективе у него будет построен дом. В перспективе он собирается купить в Вернале бар и гостиницу. Она хотела жить рядом с родным и близким человеком сейчас, а не в перспективе. Вести мирные вечерние разговоры, обсуждать возникающие проблемы, вместе разрешать их. Вместе завтракать, обедать и ужинать. Готовить для него любимые блюда. Стирать белье и гладить рубашки с родным запахом. Просто находиться рядом с ним, жить общими мечтами и планами!..
Заботы о Дейзи немного отвлекали девушку от печальных мыслей. Казалось, Олив равнодушно смотрит на все происходящее вокруг нее, но, поглядывая на обочину дороги, хозяйка животных надеялась, что увидит хоть одну небольшую бесхозную лужайку, поросшую сочной травой. Хотелось подкормить корову, носившую в себе еще одно существо. Когда Дейзи во время непродолжительных остановок паслась на приглянувшейся Оливии лужайке, девушка торопливо рвала траву, запихивала ее в мешки и складывала поверх домашних вещей в повозку. Два-три мешка еле-еле хватало на короткое время отдыха, и Олив опасалась, что однажды ее любимица недотянет до ночлега, умрет от голода и качки. Кроме того, после ночной гонки перед Смоки-Хилл Оливия боялась, что Дейзи потеряет теленочка, так трясся и раскачивался фургон четы Мартин.
— Мы с Никласом испугались, — не в первый раз гордо повествовала миссис Лиззи, когда начиналось новое обсуждение происшествия. — Решили, что придется принимать отел на ходу! Но Дейзи оказалась крепким орешком! — миссис Мартин одобрительно поглаживала корову по круглому раздутому животу.
И Оливия тоже молчаливо радовалась, что погоня обошлась без потерь с обеих сторон.
Но в дороге существовали другие проблемы и трудности. Оливия старательно изображала из себя юношу и, конечно же, в дорогу надела привычные мальчишеские ботинки с потертыми носами, натянула потрепанные брюки и широкую сорочку мужского покроя. Надетая навыпуск, она скрывала перетянутую грудь и плавную линию тонкой талии, нежно переходящей в девичьи бедра. Сорочка болталась на ней, точно на вешалке, но с первого же дня путешествия Оливии пришлось страдать от боли под мышками. Кожа в этих местах была особенно нежной, и пропотевшая повязка, стягивающая грудь, сильно натирала ее, причиняя нестерпимую, жгучую боль. Во время коротких остановок не было возможности остаться одной, принять душ и поменять повязку. Навес фургона служил слабым укрытием от дождя, но он не мог спасти от любопытных мужских глаз. И если у мустангеров хватало ума, чтобы не соваться без дозволения на территорию Мэган, то к Оливии все заглядывали и приближались без предупреждения.