Керри отстранилась и, выдавив из себя улыбку, промурлыкала:
– Алексис, я не понимаю, что ты имеешь в виду. Он слегка наклонил голову, мрачно посмотрев на нее.
– Не понимаешь? Да ладно, не притворяйся наивной, Керри. Я же видел! Ты открыто флиртовала с этими мальчишками, – он обвел рукой вокруг, – а теперь со мной.
Керри рассмеялась, но он снова прижал ее к себе, и у нее вновь перехватило дыхание.
– Эти мальчишки? Эти мальчишки – мужчины! – Она показала на Пола. – Пол – вон тот – он женат!
Она говорила возмущенно, надеясь, что Алексис ее быстро отпустит. Ей не нравилось, что от его близости у нее перехватывает дыхание.
– Значит, ты пустилась во все тяжкие? Я правильно выразился, не так ли?
Керри не чувствовала за собой никакой вины. Но откуда же тогда это желание оправдываться?..
– Ну, не со всеми сразу, понимаешь? – усмехнулась она и попыталась вырваться.
Алексис сердито фыркнул:
– Петрос не должен был отпускать тебя с острова! Твой дом – Порос! – Его акцент становился заметнее с каждым словом.
– Петрос не смог бы меня остановить, и ты тоже, – ответила Керри.
Можно было подумать, что она танцует со своим отцом, а не с мужчиной, который всего на семь лет старше ее!
Алексис взглянул на нее сверху вниз, и его темные брови неодобрительно сдвинулись. Он спокойно проговорил:
– Я бы смог тебя остановить, но я хотел дать тебе возможность расправить крылья. Вспомни, что ты сделала, когда тебе было пятнадцать. Я был единственным, кто тебя тогда остановил.
Лицо Керри залилось краской, а ее голос при воспоминании об этом стал раздраженным:
– Ну и что же это было?
Он взял ее за подбородок и остановился, когда музыка стихла. Керри вынуждена была смотреть в его глаза, когда он тихо ответил:
– Ты недооцениваешь мои возможности.
– Это были не возможности, – огрызнулась Керри, пытаясь вырваться, хотя он крепко держал ее. – Это была грубая сила. Ты был хулиган, Алексис Стефанидес! А я была еще ребенком. Я обезумела от горя: мой отец, моя мать и мой маленький брат умерли в течение нескольких месяцев один за другим, и я нуждалась в обществе. Я нуждалась в любви, а не в порке!
Пока Керри говорила это, слезы текли по ее щекам. Алексис заметил их и, тихо выругавшись, притянул ее снова к себе.
– Ты была очень непослушной, как и сегодня, – нежно шепнул он ей на ухо. – И я не порол тебя. Я мог бы, но не сделал этого.
В его голосе звучала нежность, которой она никогда не слышала раньше и которая была ей так нужна. Он выпрямился и потянул ее за собой.
– Пойдем со мной. Боюсь, что ты слишком много выпила и можешь стать легкой добычей для какого-нибудь плейбоя.
На этот раз Керри удалось освободиться из его рук, едва не упав при этом на пол.
– Нет!
– Керри, – мягко предупредил он.
Но Керри упорствовала, с вызовом глядя на него:
– Оставь меня в покое, Алексис. Я не желаю, чтобы мне приказывали!
Она зачарованно смотрела, как мускул напрягся и дернулся на его лице. В глазах было предупреждение, но Керри его проигнорировала. Наконец он кивнул и произнес раздраженным голосом:
– Что ж, пусть будет так. – И, повернувшись, быстро пошел к выходу.
Его удаляющуюся фигуру провожали благосклонные взгляды посетительниц клуба, и, хотя Керри немедленно выбросила из головы то, что они так высоко оценивали, вечер с этого момента потерял интерес. Ее друзья вскоре разошлись по домам, и оказалось, что только Керри приехала издалека, и ей нужно было ехать домой на такси.
Когда Алексис ушел, она еще долго танцевала. Она была так зла на него, что танцевала не останавливаясь, забыв про плохое самочувствие и все рекомендации врача.
Чуть позже, взяв свой жакет, она спускалась по ступенькам клуба. У нее сильно кружилась голова, и она чувствовала себя немного пьяной, хотя выпила всего два бокала вина. И почему-то ей было очень тоскливо.
Поток холодного воздуха заставил ее задержать дыхание и посмотреть вверх. Еще не приблизившись к возвышающейся в дверном проеме фигуре, она поняла, что это Алексис. Она узнала его по волосам, дыбом вставшим на затылке.
– Убирайся! – пробормотала она негодующе. Вздохнув, она попыталась пройти мимо него, но он словно стальным обручем обхватил ее за плечи. Его сильные руки крепко держали ее.
– Алексис, я не нуждаюсь в няньке! – в бешенстве крикнула она ему.
– Я провожу тебя домой, – настаивал он своим низким голосом. Он привлек ее к себе, чтобы дать пройти другим, и она оказалась прижатой к его твердым как камень мышцам. Сделав вдох, она почувствовала головокружение и повисла на Алексисе, уцепившись за него пальцами. Услышав его смех, она злобно спросила:
– Что тут смешного?
– Ничего. Но, кажется, я впервые вижу тебя пьяной, – объяснил он тихо.
– Я не пьяна! Я больна!
Алексис повел ее, не обратив внимания на эти слова. Он крепко держал ее за талию, пока подзывал свой лимузин.
Ночной воздух показался ей нестерпимо холодным. Она дрожала и тупо смотрела на освещенную улицу, внезапно почувствовав себя намного хуже.
Алексис открыл дверцу машины и велел ей сесть. Керри, теряя сознание, задела носком туфли за бордюр и упала бы, не приди он ей на помощь. Уже в комфортабельном салоне дорогого автомобиля он отрывисто бросил шоферу: