— О Магде? Ничего. Мне лишь показалось, что она здесь самая несчастная. Еще несчастнее Шона. Что она здесь не совсем в своей тарелке. Может быть, она хороший человек, но… Лучше, когда ее нет на горизонте.
— Для кого лучше?
— Наверное, для всех.
— Вам лично она мешала?
— Нет, но она странная. Все время говорила что-то о кладбищах, ведьмах и вудуизме.
— Вы поддерживали эти разговоры?
— Не то чтобы… Она, конечно, несла чушь. Но кое с чем я был согласен. Здесь слишком много вещей, место которым совсем не в жилище. Это угнетает, особенно по ночам. Даже спокойно заснуть получается не всегда.
— Но сегодня, как ни удивительно, почти ни у кого не было проблем со сном. Все спали как убитые и ни за что не хотели просыпаться.
— Это не совсем так.
— Вы ведь были в числе первых, кто обнаружил тело?
— Но я не был самым первым.
— А перед рассветом вы не слышали никаких посторонних шумов? Может быть, крика?
— Детского?
— Детского или какого-то другого.
— Я слышал детский крик, от него я и проснулся. Но это случилось не ночью, а утром.
— Ранним утром?
— Было уже светло.
— И вы не вышли посмотреть, в чем там дело?
— Ну… я посчитал, что в доме есть кому разобраться с плачущими детьми.
— Почему в таком случае вы решились выйти позже?
— Потому что крик не умолкал. Я спустился вниз… Ну а остальное вы знаете.
— Значит, ночью все было спокойно?
— Ну да. Насколько вообще может быть спокойно в таком доме. Посторонние шумы все равно присутствуют. Дождь, работающие кондиционеры, какие-то скрипы и вздохи…
— Шепоты, голоса?
— Голосов я не слыхал.
— Кто-нибудь ходил по этажу?
— Если бы я обращал внимание на всех, кто ходит по этажу…
— Слишком много людей?
— Да.
— Вы с кем-нибудь столкнулись, когда вышли из комнаты сегодня утром?
— Поначалу нет. Но внизу я встретил мальчика.
— Сына хозяйки?
— Да. Мы вышли из дома вместе. И прямо на пороге столкнулись с русской. Остальное вы знаете.
— Что вы можете сказать об этой русской?
— Она милая. Довольно неглупая. Жаль, что ее не было этой ночью в саду.
— Но и без нее вечеринка удалась?
— В общем — да.
— Если не считать инцидента с вашим другом во время фейерверка.
— О нем все быстро забыли. Это не испортило праздника.
— Да?
— Почти не испортило.
— Что же тогда испортило праздник вам?
— Мне?
— Свидетели утверждают, что покойная позволила себе нелицеприятное высказывание о вас, и вы расстроились.
— Нет, что вы!..
— А они утверждают, что на вас лица не было.
— Они ошибаются. Мы просто играли в одну милую игру, что-то на манер интеллектуальной шарады. Рискованные вопросы задавались, не спорю. Но никто никого не оскорблял…
— Что ж, вам виднее. Скажите мне, Кристиан… У вас ничего не пропало? Какая-нибудь ценная вещь?
— Н-нет… Почему вы спрашиваете?
— Мало ли… В доме есть дети, и они не отличаются примерным поведением.
— Нет-нет, дети совершенно замечательные. Мы с ними отлично ладим. Если вы имеете в виду саксофон…
— Я не имею в виду саксофон.
— Ну хорошо… У меня ничего не пропадало… И… даже появилось лишнее. Сегодня утром. В пижамном кармане. Я не знаю, как там оказалась эта вещь… Но она мне точно не принадлежит.
— Что это за вещь?
— Вот, возьмите… Я хотел отдать вам ее сразу…
— Ключ?
— Забавный, да? Я таких никогда не видел.
— Осталось только выяснить, что он открывает. Вы не в курсе?
— Нет.
— Может быть, дверь, за которой прячется убийца?.. Ну-ну, не бледнейте, это всего лишь шутка…
…Дарлинг, несмотря на свои неполные двадцать семь, — выдающаяся личность. Так утверждают все, кто время от времени посещает ее френд-ленту в ЖЖ. Подобных посетителей наберется с три десятка, но постоянно пасущихся — человек пять. А самый постоянный — некто paolo_maldini, забавный тип, скрывающийся за аватарой юного японского камикадзе. Аватара слишком мала, чтобы рассмотреть Паоло в подробностях, но общий наивно-нервный абрис впечатляет. Как впечатляет таинственность Паоло, о котором Дарлинг известно все — и ничего. «Все» относится ко вкусам Паоло (незаметно и исподволь ставшим и вкусами Дарлинг), его философски-ироническому взгляду на жизнь, его пристрастиям в еде, литературе, музыке и прочим важным, но мало что определяющим вещам.