Очень много знаю ребят из „фарцы“, отношения с ними нормальные, но близко с ними не схожусь, считаю, это мелкая сошка и показушники, деньги есть только у тех, кто „стоит в тени“. Меня просветил на этот счет один мужчина, я не знаю, кто он, но я его поняла и следую его принципам».
Этим принципам следует большинство профессионалок. Семейные мужчины предпочтительней потому, что в случае осложнений — а они возникают постоянно — не станут поднимать скандал. Женатые надежней — тут проститутки полностью солидарны с кадровиками солидных учреждений…
К каким нравственным результатам приводит «следование принципам», говорить не буду — у нас речь не о нравственности, а о выгоде. Так вот поражают прежде всего результаты экономические. Путь от девушки до бездомной проститутки Марина прошла за год с небольшим!
Кстати, как определяют эту самую бездомность?
Терпящих бедствие профессионалок милиционеры берут в основном на вокзале и рынке. Приметы — грязная одежда, опухшее лицо и запах — специфический запах давно не мытого тела…
При мне в рижский приемник доставили Нину (кстати, и в этом, и в прочих случаях имена женщин по понятным причинам изменены). Нина из Белоруссии, здесь уже полгода. Где живет? У знакомых, вот только не помнит ни фамилий, ни адресов. Высока, стройна, когда-то была, видимо, очень красива. Впрочем, что значит «когда-то» — ведь ей всего двадцать шесть! Да — по паспорту. А по виду сильно за тридцать. Тяжелая, изматывающая работа! Ведь когда биологическая система, созданная природой для любви, без конца запускается для корысти, это обходится дорого: организм изнашивается стремительно. Говорят, меньше всех живут летчики-испытатели и журналисты. Кто бы посчитал долголетие проституток!
Что нажила красавица Нина к своим двадцати шести? Все, что имеет, — на ней. Правда, в протоколе особо отмечены ценные предметы: часы «Полет» в корпусе белого металла и деньги в сумме 27 копеек монетами. Все!
Так куда же девались полтинники, четвертаки, червонцы, пятерки, трояки хотя бы? В какую прореху завалились доллары, фунты, марки и кроны? Во имя чего работа на износ?
Увы, жизнь горизонтальной коммерсантки — одна сплошная прореха. Даже Лена, умная, знающая два языка, не разбогатела. Что уж говорить о середнячках!
Да, проститутке дают немало денег. Но ведь и она дает направо и налево, не торгуясь и не считая: хозяйке за «хату», соседу за молчание, таксисту за покладистость, участковому за близорукость. А сколько берет сутенер по кличке Игорь за знакомство с «мужчинами кавказской национальности», как она сама же потом напишет в отделении милиции? Сколько хапнет предпринимательница по кличке Хромая, которая, утратив к тридцати годам потребительскую стоимость, торгует уже не своим, а чужим телом? Марина предпочитает иметь дело с женатыми, потому что они скандалить не станут. Но и подонки обоего пола предпочитают иметь дело с Мариной, потому что она тоже скандалить не станет. Не сомневаюсь, что красивая Нина была в цене. И летом ей, вероятно, жилось вполне прилично: и курортников много, и тепло. Но зима, как крыловской стрекозе, приносит проститутке тяжкие проблемы.
Курортники разъехались, туристы редки. Горожане вернулись из отпусков, дачи заколочены. Цены на жилье растут, на девушек падают. На что жить, под какой кровлей дождаться тепла?
Ехать домой? Но работа давно утеряна, связи с родными порваны либо до крайности напряжены. Приходится зимовать там, где застала зима. Где-то ночевать нужно каждый день. Теперь не до выбора, не до торга. Кто позовет, с тем и пойдет, просто за ужин и койку. А если не позовет никто? Вокзал, снова вокзал, а потом казенное пристанище в доме с решеткой на окнах. На месяц. Пока проверят подлинность документов, сделают анализы на туберкулез и венерические болезни и, если в лечении необходимости нет, устроят на работу.
Кошмарную, словно из дурного сна, прямо-таки символическую сцену изобразила в своей протокольной исповеди простодушная Марина, не поняв, что заглядывает в собственное будущее: «Знаю еще Маму-сан (кличка), 30–40 лет, фамилию и имя не знаю, она гуляет в парке около „Риги“ в темноте, где и подыскивает себе мужчин».
Проституция — улица с односторонним движением, от валютной к бездомной…
Так где же тут корысть?
Если взять одни сутки из жизни общедоступной дамы, вполне можно разинуть рот: за ночь она может получить больше, чем академик за день. Если же взять десять-пятнадцать лет, поразишься ее нищете. «По усам текло» порядочно, в рот не попало почти ничего. Практически проститутка отдает себя не за деньги, а за возможность подержать их в руках.