Я ответил, что вот уже лет десять провожу свое сугубо частное и вовсе не научное исследование. А именно — спрашиваю знакомых молодых людей об их жизненных планах. Ответы, в общем, однотипны. Образование. Утверждение себя в профессии. Семья. Ребенок, иногда двое. Квартира. Машина. Приличный уровень жизни. В общем, как правило, все разумно, реалистично, без фантастических запросов. Но — и это меня тревожит. То есть от любви, конечно, не отказываются, но между серьезными делами, отнюдь не отождествляя с семьей, так, чтобы не один пунктик плана не пострадал. Выпадает — хорошо, не выпадает — не трагедия. Что-то вроде выигрыша в Спортлото.
На этот раз ответом мне была задумчивая (наконец-то!) пауза. Потом кто-то произнес:
— Да, пожалуй, так оно и есть. В основные планы любовь не входит.
— Вот то-то и оно, — сказал я, ободренный этой полуподдержкой, — в нашей жизни любовь занимает все меньше и меньше места. А дальше что? Процесс медленный, но ведь и мамонты вымерли не в один день…
Тут энергично вступила в полемику моя молодая соседка, студентка с целеустремленным лицом современной деловой женщины.
— Ну и что? — сказала она. — Да, любовь значит для нас все меньше. Но ведь мы отказываемся от нее не просто так, а во имя других ценностей. Свобода, например, материальная независимость, творчество, познание жизни, еще многое другое.
Я возразил:
— Но все это вместе взятое все-таки не любовь.
Вот тут-то она и возразила:
— Ну и что? А докажите ценность любви!
Есть такое выражение: внутренний голос. Так вот в тот момент я явственно услышал целых два противоречащих друг другу внутренних голоса: писатель во мне вскрикнул от восторга — вот это фраза, вот это формула! — а человек ужаснулся — бог ты мой, до чего же мы докатились…
Не помню, как я тогда отговорился. Доказать ценность любви, в общем-то, не сумел.
Меньше всего хочу обвинять в чем-то мою симпатичную собеседницу. Наоборот, я ей благодарен: она выразила словами то, что, как говорится, давно уже носится в воздухе. Нравится нам это или нет, но то, что еще лет двадцать назад казалось аксиомой, сегодня потребовало доказательств. Ибо на невидимой бирже человеческих стремлений акции любви ощутимо упали.
Вот вам элементарный тест. Если бы предложили выбор: любовь или профессия, любовь или квартира, любовь или карьера, любовь или достаток, что бы вы ответили? Я вовсе не утверждаю, что вы отказались бы от любви. Но ведь заколебались? Да, даже самому себе приходится доказывать ценность любви.
Тенденция видна даже в мелочах. И в том, что эстрадные сладкопевцы все меньше налегают на лирику, а тексты их любовных стенаний все абстрактней и невыразительней. И в том, что традиционно-прекрасная тема первой любви почти полностью ушла из поэзии. И в самой нашей лексике: раньше обязывающе говорили «любят друг друга», теперь уклончиво замечают: «живут». А самих любящих (или, впрочем, и не любящих) все чаще именуют демократичным термином «партнеры».
Самое обидное, что и мы, литераторы, делаем все от нас зависящее, чтобы поставить любовь на место. Если критик ругает книгу за мелкотемье, можно не спрашивать, про что она — все прочие темы одна другой крупней. Если редактор требует вдвое урезать «койку», только для непосвященного идея выглядит кощунственно, а бывалый автор мгновенно поймет, куда нацелен авторитетный карандаш. Возьмите годичную подшивку любого журнала, хоть какая-нибудь редколлегия постаралась доказать ценность любви? В современной нашей прозе неземная страсть, как коверный в цирке, развлекает публику между серьезными «номерами».
В классической литературе ее место было иным.
Правда, можно услышать, что это иное дело, ибо великие и любовь изображали не «приземленную», а исключительно великую. Но это совсем не так: они честно описывали и анализировали реальную жизнь, со всеми ее противоречиями, от «Станционного смотрителя» до «Душечки» и «Ариадны». Великим был не масштаб предмета, а масштаб таланта.
Среди уроков гениев есть удивительные и даже загадочные.
Вот — Франция, начало сороковых, маленький городок в провинции, Иван Алексеевич Бунин. В мире война, а ему за семьдесят; по разным причинам жизнь может оборваться в любой момент. Время писать завещание.
А он пишет «Темные аллеи» — сорок рассказов о любви, книгу, поразительную по искренности и силе.
Но почему именно — о любви?
Приятно вернуться в молодость, прикоснуться к дорогим воспоминаниям?
Наверное, было и это. Но для Бунина мотив все же мелковат. Я думаю, он писал не о самом приятном, а самом важном, чему научила его долгая, бурная и трудная жизнь.