Погибший друг Вероники защищает ее сейчас и будет защищать долго от всякой дешевки в человеческих отношениях, от хвастунов и вралей, от капризов чужого и собственного самолюбия, от расчетливости и покорности случаю.
Каждый человек, встреченный в будущем Вероникой, и она сама, прежде всего, она сама — должны будут постоянно выдерживать сравнение с погибшим, с его цветами и полями, с его песенкой для одного слушателя, с его мужеством перед лицом смерти и — что, наверное, еще трудней — добротой перед лицом смерти…
Вообще первая встреча с любовью значит в нашей дальнейшей жизни исключительно много.
Люди расчетливые и осторожные стараются входить в море постепенно, по шажку, не рискуя попасть под волну. Такие вступают во взрослую жизнь грамотными, но бездарными. Никакие потрясения им не грозят. В том числе и любовь — она ведь тоже потрясение.
А человек, хлебнувший хоть глоток настоящего счастья — во что бы это ни обошлось, — всю жизнь будет рваться только к нему, ни на что другое не соглашаясь.
Помню гордые слова уже немолодой женщины: «Я всегда находила мед среди патоки, потому что от первого поцелуя на моих губах — вкус меда…»
Мы боимся ранней любви, безрассудной любви, безответственной любви, а бояться надо отсутствия любви…
Типичная житейская история…
«Пишу вам о своей неудавшейся супружеской жизни. У меня уже больше нет сил жить так… Мне двадцать восемь лет, скоро семь лет моей семейной жизни, нашей дочке пять лет. Муж вполне приличный человек и положительный, по всеобщему мнению. У него высшее образование, жену он не бьет, не скандалист, спиртным особенно не злоупотребляет.
Но знал бы кто, насколько это равнодушный, инертный человек!»
Доказательства:
«…на четвертый день после свадьбы он до четырех играл со своим братом в карты, в „дурака“».
«Очень хотела ребенка, а он относился к этому равнодушно».
«…ни разу не возникло желание в чем-то помочь мне».
«…можно ли забыть, что за десять дней до родов, когда мы были на свадьбе у его друга, я почувствовала себя неважно. Он проводил меня домой, а сам вернулся обратно, „догуливать“», «…выйдет проводить товарища, сказав, что минут через пятнадцать вернется, а придет за полночь».
Объективная деталь: «Но попробуйте ему скажите, что он меня не любит! Случилось так, что через пять месяцев после свадьбы я заболела и пролежала в больнице восемь месяцев с плевритом. Он приходил ко мне почти каждый день, и я не могу не быть благодарной ему за это».
Вывод:
«Я не хочу иметь в своем доме равнодушного квартиранта, мне нужен муж, на которого можно опереться».
Надежда:
«Может, хоть напечатанное слово как-то встряхнет его, заставит иначе взглянуть на нашу жизнь».
Не сразу понимаешь, о чем это письмо.
Стоп! Да ведь оно тоже о любви! Увы, она проходит и такие стадии. Перед возрождением? Перед гибелью?
Типовая фраза из сусального очерка: «Их любовь прошла все испытания, и в конце концов они поженились».
А ведь слишком часто самым тяжелым испытанием для любви оказывается именно семья! Кажется, у женщины, приславшей столь горькое письмо, как раз такой случай…
Письмо под псевдонимом. Просто Л. из Приморского края. По такому адресу ни женщину, ни ее мужа не найти. И знаю я о них только то, что написано в письме, искреннем, но, конечно же, пристрастном: ведь изображаемую историю Л. не наблюдала со стороны, а участвовала в ней семью годами жизни!
К счастью, человеческое письмо — вещь очень емкая. Оно рассказывает об авторе порой куда больше, чем сам он знает о себе…
Л. пишет о своем муже подробно и аргументированно. Давайте примем на веру все, сказанное ею: ну, в самом деле, зачем ей выдумывать? Но не будем повторять ее жестокие и, вероятно, во многом справедливые слова в адрес мужа — она сказала достаточно, а в одном процессе два прокурора ни к чему. Лучше выступим адвокатами: посмотрим, нет ли у ее мужа смягчающих обстоятельств.
Мне кажется, есть. По крайней мере, одно: ему попалась тяжелая, эгоцентричная жена.
Эгоцентрик — человек, отсчитывающий мир от себя. Он голоден — все немедленно за стол! Он сыт — с обедом можно подождать. Он доволен — значит, мир разумен и справедлив. Ему плохо — значит, жизнь плоха, и все вокруг перед ним виноваты.
И это не из жестокости или вредности. Просто первая и самая сильная мысль эгоцентрика о себе. Словом, эгоист, не сознающий, что он эгоист…
Я очень не люблю писать плохое о живых, реально существующих людях — ведь резкое слово, произнесенное публично, причиняет тройную боль. Но человек, пославший искреннее письмо, вправе рассчитывать на искренний ответ. К тому ж Л. — псевдоним, и разговор у нас с ней не только не публичный, но даже не с глазу на глаз: она меня видит, а я ее нет. Поэтому пусть уж простит за неприглаженность формулировок…